Читаем Собрание сочинений. Том 5 полностью

Стало быть, мы ни на один момент не ручались за победу венцев. Их поражение не явилось бы для нас неожиданностью. Оно убедило бы нас лишь в том, что никакой мир с буржуазией невозможен, даже в переходное время, что народ должен держаться в стороне от борьбы буржуазии с правительством, ожидать победы или поражения буржуазии, чтобы затем использовать их результаты. Повторяем: нашим читателям достаточно просмотреть вышедшие до сих пор номера нашей газеты, чтобы убедиться, что ни победа, ни поражение венцев не могут явиться для нас неожиданностью.

По что действительно является для нас неожиданностью, так это вторичный экстренный выпуск «Kolnische Zeitung». Может быть, правительство умышленно распространяет ложные слухи о Вене, чтобы ликвидировать возбуждение в Берлине и в провинции? Уж не платит ли Дюмон прусскому государственному телеграфу за то, чтобы он, Дюмон, получал от «берлинских» и «бреславльских» утренних газет известия, которые не доставляются «дурной печати»? И из какого источника Дюмон получил сегодня утром свою «телеграфную депешу», которой мы не получали? Может быть, Бирк из Трира, это ничтожество, занявшее место Витгенштейна, приглашен к Дюмону редактором? Мы этому не верим. Ибо даже какой-нибудь Брюггеман, Вольферс, Шванбек — все это еще не Бирк. Сомневаемся, чтобы Дюмон пригласил столь импотентную фигуру.

Сегодня, в 6 часов вечера, Дюмон, в свое время печатавший ложные сообщения о февральской и мартовской революции, снова помещает среди своих первых сообщений «телеграфное» известие, согласно которому Вена сдалась «вендской чесотке», то-бишь, «Виндишгрецу»{179}.

Возможно. Но то, что полагает возможным некогда обагренный кровью «Брюггеман»[271], бывший корреспондент старой «Rheinische Zeitung», этот добропорядочный, чьи мнения всегда совпадали с «меновой стоимостью» мнений вообще, — эти его возможности покоятся на сообщениях «Preusischer Staats-Anzeiger» и «Breslauer Zeitung»[272]. Самостоятельным вкладом в историю явятся россказни «Брюггемана», или «Kolnische Zeitung», о февральской, мартовской и октябрьской революциях.

Ниже мы приводим эти сообщения, которые ничего не сообщают.

Написано К. Марксом 3 ноября 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано во втором приложении к «Neue Rheinische Zeitung» № 133, 3 ноября 1848 г.

Перевод с немецкого

ПОСЛЕДНИЕ ИЗВЕСТИЯ ИЗ ВЕНЫ, БЕРЛИНА И ПАРИЖА

Кёльн, 4 ноября. Горизонт проясняется.

Непосредственных известий из Вены все еще нет. Но даже из сообщений официальной прусской прессы явствует, что Вена не сдалась и Виндишгрец намеренно или по недоразумению преподнес всему свету ложное телеграфное сообщение, вызвавшее в «хорошей» печати услужливое, многоголосое, ортодоксальное эхо, как бы ни старалась эта печать замаскировать свое злорадство лицемерными надгробными речами. Если устранить из берлинских и силезских сообщений все фантастические бредни, которые сводят друг друга на нет своей противоречивостью, то выясняется следующее. К 29 октября императорские бандиты овладели лишь некоторыми предместьями. Из имеющихся до сих пор сообщений не видно, чтобы они захватили уже опорные пункты в самом городе Вене. Вся капитуляция Вены сводится лишь к нескольким изменническим прокламациям венского общинного совета. 30 октября авангард венгерской армии атаковал Виндишгреца, но, говорят, был отбит. 31 октября Виндишгрец возобновил бомбардировку Вены, но — безрезультатно. Он находится теперь между венцами и насчитывающей более 80000 человек венгерской армией. Гнусные манифесты Виндишгреца послужили вовсех провинциях сигналом к восстанию или, по меньшей мере, к весьма угрожающим выступлениям. Даже чешские фанатики в Праге, неофиты из Славянской липы[273], очнулись от своих пустых грез и высказываются за Вену против императорского Шиндерганнеса[274]. Никогда еще контрреволюция не осмеливалась так глупо и бесстыдно разглашать свои планы. Дажев Ольмюце, это мавстрийском Кобленце, почва колеблется под ногами коронованного идиота. То, что во главе войск стоит прославленный на весь мир сипехсалар{180} Елачич, чья известность столь велика, что «при блеске его сабли испуганная луна прячется в облаках», и кому всегда «гром пушек указывает путь», по которому ему следует уносить ноги, не оставляет никакого сомнения, что венгры и венцы

Гонят этот сброд в Дунай широкий,

Наглую орду непрошенных гостей,

Сброд голодных нищих, изнуренных жизнью,

Скопище бродяг, плутов, холопов жалких.

Все это они, хорватские подонки,

Брошенные их страной на путь безумных

Авантюр, на верную погибель.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология