3) Господа-люди служение от своих рабов принимают, но им в служении не помогают, а от них во всяких нуждах и случаях себе помощи требуют. Христианская работа не такая. Христиане Господу Богу своему служат, но Бог Сам им помогает, укрепляет и наставляет, усердие и старание им подает, дух их ободряет, сердце возжигает, ум и разум их просвещает. Потому им повелено помощи просить:
4) Люди-господа, сколь ни велики и сильны будут, не всегда могут от наветов вражьих защитить, в нуждах их помочь им, ибо сами, как люди, немощны: не все человек может, что хочет. Бог Господь не таков: Он все может, что хочет, как всесильный, и хочет, как благой, помочь и защитить рабов Своих, и знает, как защитить, как премудрый, и защищает и сохраняет их, как о том сказано выше.
5) Люди-господа, сколь ни добры и милостивы, часто рабов своих оставляют без награждения за верную их службу, или не зная про усердные услуги их, или не имея, чем наградить, или, хотя и награждают, но как сами они и слуги временны, так и награждение их временно. Ибо все принуждается человек оставить или при нашедшей беде, или во время кончины. Бог не так со Своими рабами поступает: как знает совершенно всякого работу, так и имеет чем наградить за верную их службу, и награждает по мере служения их, и за временную службу вечное дает им награждение, сотворяет их участниками вечного Своего царствия:
6) Работа рабов Божиих состоит не в ношении ига какого тяжкого, каковая работа налагается людям от господ своих, особенно бесчеловечных, но в ношении
Что легче, чем любить? Что слаще, приятнее и удобнее, чем любить? Любви все легко, все не тяжко, все сносно, все удобно. Что прочим тяжко, несносно, неудобно, невозможно — ей все удобно и возможно. Знают о том истинные ее рачители. И хотя рабы Божии часто и по большей части на тяжкие работы немилостивыми властями и мучителями определяются, однако ради любви Божией все благодарно и великодушно сносят, ибо и так Господу своему служат, а не людям.
7) Сладкая и утешительная сия христианская работа познается от противной той работы, которая есть работа страстей. Нет ничего тяжелее, чем работать страстям.
Злобный сколько мучается внутренним своим мучителем, которым обладаем бывает, то есть гневом, сколько изобретает способов отмстить и за обиду обидою воздать, знают таковые сами, и свидетельствуют судебные места.
Завистливый сколько снедается внутри ядовитым и смертоносным тем червем, видя блаженство ближнего и болезнуя о нем, смотря на добро чужое и внутри зло ощущая и скрывая. Бледнеет, сохнет и истаивает оттого, что ближний его благоденствует. Сами таковые лучше знают, хотя и внешне утаиться не может внутреннее зло.
Сребролюбцу тяжка работа, которой служит маммоне, как мерзкому господину, — как сердце его связывает и ожесточает, и держит при себе, руки отвращает от подаяния милостыни и помощи требующим, и к похищению простирает, и делает рабом богатства, а не господином, врагом Божиим и людей Его, и самому себе мучителем.
Что делает рачителям своим блуд, пьянство, всем явно: скотами из людей, и безумными из разумных, и бессловесными из словесных становятся. То же и о прочих страстях разуметь должно. Ясно и твердо апостольское слово: