Собрание сочинений. Том 1. Первый лед

Ах, сыграй мне, Булат, полечку...
Помнишь полечку, челку пчелочкой?
Парой ласточек —
раз, и нет! —
чиркнут лодочки о паркет.
Пава, панночка, парусок,
как там тонешь наискосок?
Мы прикручены по ночам
к разным мчащимся поездам.
Ах, осин номерок
табельный!
Ах, октябрь, ах, октябрь
таборный!
Отовсюду моя вина,
как винтовка, глядит в меня:
«Ах, забудь, забудь, не глупи,
телевизор, что ли, купи»...
Я живу в Каширском лесничестве.
Рыб слежу. Либо снасть чиню.
Только это мне — ни к чему.
Пуст мой лес, и поля собраны.
Гитарист бы сыграл —
струны сорваны.
1961

Сирень «Москва — Варшава»

Р. Гамзатову

11.III.61
Сирень прощается, сирень — как лыжница,
сирень, как пудель, мне в щеки лижется!
Сирень заревана,
сирень — царевна,
сирень пылает ацетиленом!
Расул Гамзатов хмур как бизон.
Расул Гамзатов сказал: «Свезем».
12.III.61
Расул упарился. Расул не спит.
В купе купальщицей сирень дрожит.
О, как ей боязно! Под низом
колеса поезда — не чернозем.
Наверно, в мае цвесть «красивкей»...
Двойник мой, магия, сирень, сирень,
сирень как гений! Из всех одна
на третьей скорости цветет она!
Есть сто косулей —
одна газель.
Есть сто свистулек — одна свирель.
Несовременно цвести в саду.
Есть сто сиреней.
Люблю одну.
Ночные грозди гудят махрово,
как микрофоны из мельхиора.
У, дьявол-дерево! У всех мигрень.
Как сто салютов, стоит сирень.
13.III.61
Таможник вздрогнул: «Живьем? В кустах?!»
Таможник, ахнув, забыл устав.
Ах, чувство чуда — седьмое чувство...
Вокруг планеты зеленой люстрой,
промеж созвездий и деревень
свистит
трассирующая
сирень!
Смешны ей — почва, трава, права...
Р. S.
Читаю почту: «Сирень мертва».
Р. Р. S.
Черта с два!
1961

Новогоднее письмо в Варшаву

А. Л.

Когда под утро, точно магний,
бледнеют лица в зеркалах
и туалетною бумагой
прозрачна пудра на щеках,
как эти рожи постарели!
Как хищно на салфетке в ряд,
как будто раки на тарелке,
их руки красные лежат!
Ты бродишь среди этих блюдищ.
Ты лоб свой о фужеры студишь.
Ты шаль срываешь. Ты горишь.
«В Варшаве душно»,— говоришь.
А у меня окно распахнуто
в высотный город словно в сад
и снег антоновкою пахнет
и хлопья в воздухе висят
они не движутся не падают
ждут
не шелохнутся
легки
внимательные
как лампады
или как летом табаки.
Они немножечко качнутся,
когда их ноженькой
коснутся,
одетой в польский сапожок...
Пахнет яблоком снежок.
1961

* * *