Собрание сочинений. Том 1

Тут виноват и ты и я!

Молчали, замечали

Да головой качали:

Мол, вроде неприлично

Касаться жизни личной.

Да так и не коснулись,

Как умер лишь - проснулись!

1954

БОРИСУ ГОРБАТОВУ

1

Умер друг у меня - вот какая беда...

Как мне быть - не могу и ума приложить.

Я не думал, не верил, не ждал никогда,

Что без этого друга придется мне жить.

Был в отъезде, когда схоронили его,

В день прощанья у гроба не смог постоять,

А теперь вот приеду - и нет ничего;

Нет его. Нет совсем. Нет. Нигде не видать.

На квартиру пойду к нему - там его нет.

Есть та улица, дом, есть подъезд тот и дверь,

Есть дощечка, где имя его - и теперь.

Есть на вешалке палка его и пальто,

Есть налево за дверью его кабинет...

Все тут есть. Только все это вовсе не то,

Потому что он был, а теперь его нет!

Раньше как говорили друг другу мы с ним?

Говорили: "Споем", "Посидим", "Позвоним",

Говорили: "Скажи", говорили: "Прочти",

Говорили: "Зайди ко мне завтра к пяти".

А теперь привыкать надо к слову: "Он был".

Привыкать говорить про него: "Говорил",

Говорил, приходил, помогал, выручал,

Чтобы я не грустил - долго жить обещал,

Еще в памяти все твои живы черты,

А уже не могу я сказать тебе "ты".

Говорят, раз ты умер - таков уж закон, -

Вместо "ты" про тебя говорить надо: "он",

Вместо слов, что люблю тебя, надо: "любил",

Вместо слов, что есть друг у меня, надо: "был".

Так ли это? Не знаю. По-моему - нет!

Свет погасшей звезды еще тысячу лет

К нам доходит. А что ей, звезде, до людей?

Ты добрей был ее, и теплей, и светлей,

Да и срок невелик - тыщу лет мне не жить,

На мой век тебя хватит - мне по дружбе светить.

2

Умер молча, сразу, как от пули,

Побледнев, лежит - уже ничей.

И стоят в почетном карауле

Четверо немолодых людей.

Четверо, не верящие в бога,

Провожают раз и навсегда

Пятого в последнюю дорогу,

Зная, что не встретят никогда.

А в глазах - такое выраженье,

Словно верят, что еще спасут,

Словно под Москвой из окруженья,

На шинель подняв, его несут.

3

Дружба настоящая не старится,

За небо ветвями не цепляется, -

Если уж приходит срок, так валится

С грохотом, как дубу полагается.

От ветров при жизни не качается,

Смертью одного из двух кончается.

1954

* * *

"Дружба - дружбой, а служба - службой" -

Поговорка-то золотая,

Да бывает так, что без нужды

Изо рта она вылетает.

Чуть ругнут тебя на все корки,

Гром - за дело ль, без дела ль - грянет,

Под удобную поговорку,

Как под крышу, спрячутся дряни.

Как под зонтиком в непогоду,

Будут ждать под ней хоть полгода,

С бывшим другом играя в прятки,

Пока вновь не будешь "в порядке".

Упрекнешь их - ответят тут же:

"Дружба - дружбой, а служба - службой".

Срам прикроют листиком шутки

И пойдут, встряхнувшись, как утки.

Снова - ты им за дорогого,

Снова - помнят дорогу к дому,

Долго ль, коротко ль? - До другого

Им послышавшегося грома.

Не в одной лишь дружбе накладны

Эти маленькие иуды;

Что дружить не умеют - ладно.

Да ведь служат-то тоже худо!

1954

ЖИЛ ДА БЫЛ ЧЕЛОВЕК

ОСТОРОЖНЫЙ...

Жил да был человек осторожный,

Осторожный

до невозможности,

С четырех сторон огороженный

Своей собственной

осторожностью.

В частокол им

для безопасности,

Словно гвозди, фразы

насованы:

"В этом деле пока нет ясности...",

"Это дело - не согласовано...".

А вокруг

каждой этой фразы -

Битых стекол

мелкие жала:

"Поглядим...",

"Возможно...",

"Пожалуй...",

"Не вполне...",

"Не время...",

"Не сразу..." -

До того хороша ограда,

Будто так для людей и надо!

Будто то,

что всего дороже нам,

Этой изгородью

огорожено.

Полно, так ли?

А мне сдается,

Мы за изгородь

глянуть можем:

Кто же это

за ней пасется?

Сам собою,

как конь, стреножен,

Чтоб случайно

не разбежаться,

Чтоб от "да"

и "нет"

воздержаться!

Вдруг все страсти его мордасти -

Не для пользы

Советской власти?

Не затем,

ничего подобного!

А затем,

чтоб ему удобнее!

Подозренья

имею веские,

Слыша,

как он там

сыто ржет,

Что он вовсе

не власть Советскую -

Сам себя

от нас бережет.

1954

УЛЫБКА

Бывает - живет человек

и не улыбается

И думает, что так ему, человеку,

и полагается,

Что раз у него, у человека,

положение,

То положено ему

к положению -

и лица выражение.

Не простое -

золотое,

ответственное:

Тому - кто я

и что я -

соответственное.

Иногда уж

вот-вот улыбнется, спасует...

И ему ведь трудно

порой удержаться!

Но улыбку

сам с собой

согласует,

Проголосует

И решит большинством голосов -

воздержаться.

И, откуда-то взявши,

что так вот и надо

Чуть ли не для пользы революции,

Живет в кабинете

с каменным взглядом,

С выражением лица -

как резолюция!

Даже людей великих

портреты

Заказал -

посуровей

для кабинета,

Чтобы было все

без ошибок!

Чтобы были все

без улыбок!

Сидит под ними

шесть дней недели, -

Глаза бы их

на него не глядели!

И лишь в воскресенье,

на лоно природы,

На отдых выехав, на рыбалку,

На рыбок

с улыбкою

смотрит в воду.

Для них

улыбки

ему не жалко.

Никто не заметит

улыбку эту,

Не поведет удивленно

бровью,

Хоть весь день,

без подрыва авторитета,

Сиди,

улыбайся себе на здоровье!

И сидит человек

и улыбается,

Как ему,

человеку,

и полагается.

Его за воскресное это

безделье,

За улыбки рыбкам

судить не будем...

Эх, кабы

в остальные

шесть дней недели

Эту б улыбку

не рыбкам -

людям!

1954

ДРУГ-ПРИЯТЕЛЬ

Едва ошибся человек,

Как сразу - им в привычку -