Собрание сочинений, том 1

Эта доброта и мудрое благоразумие Святителя еще более поразили Косьму, и без того глубоко почитавшего Тихона за его святую жизнь. Припомнив по этому обстоятельству хранившееся в монастыре предание, что это место будет прославлено одним угодником Божиим, и в святителе Тихоне мысленно признавая исполнение сего предания, Косьма вслух говорил, обливаясь слезами: «Так, ваше преосвященство, так!» Когда Святитель стал просить объяснения этих слов, Косьма пред образом Спасителя рассказал, как бывший архимандрит Варсонофий обмирал и в это время слышал глас, что здешнее место будет прославлено одним Божиим угодником. Услышав это и получив быть может некое благодатное уверение в этом, Тихон заплакал и удалился в свою келию, а потом, призвав к себе Косьму, просил его вновь рассказать видение. Выслушав снова тот же рассказ, Святитель сказал: «Хотя и не принимаю этого на свой счет, но прошу не рассказывать об этом, пока я жив». [89] Вот какое утешение обретал скорбящий Тихон в общении со своими близкими друзьями!

Состояние безотчетной скорби, столь обычное святителю Тихону вследствие его болезненности, само по себе не было бы опасным, если бы в это время не нападали на него помыслы отчаяния, этого смертного греха против Святого Духа. Эти губительные помыслы, как обыкновенно бывает, [90] представляли Тихону невозможность спасения для него, останавливали его внимание на грехах, увеличивали их тяжесть, и в то же время клеветали на Бога, будто Он строг, требователен и карает всякий грех, всякое преступление, — заставляли сравнивать его жизнь и подвиги с жизнью и подвигами великих святых, например: апостолов, пророков и мучеников, не находили ничего общего между теми и другими и смущали ослабленную душу той мыслью, что он недостоин приобщиться к лику таких великих угодников в царствии небесном. Такие помыслы приводили Тихона в страх и ужас. «Слышу я, — писал Святитель одному другу, обуреваемому помыслами отчаяния, — слышу я, что тебя смущают помыслы и порываются в отчаяние... Я и сам в себе тоже чувствовал и ныне часто чувствую, отчего бывает страх и ужас и тоска (и на других тоже примечаю, — почему не с тобой одним случается это); но спасения о Христе не отчаиваюсь».

Против этих помыслов Тихон вооружался молитвой, или душеспасительными размышлениями. Так, советуя другим, он и сам укреплял и успокаивал свою душу размышлениями о том, что помыслы отчаяния неизбежны для всех, истинно подвизающихся во спасении, что они ясное свидетельство зависти к нам диавола, который хочет ввергнуть нас в отчаяние и через то погубить нас, что этой борьбы не чувствуют в себе только люди, преданные миру, что, следовательно, эти помыслы — знамение нашего преспеяния в добре, что Господь милосерден и многомилостив, и спасает именно кающихся грешников, и если придет судить, то только непокаявшихся, а покаявшимся объявит благословение Отца Небесного. На сих последних размышлениях, как видно, особенно останавливался Святитель и в них для себя находил особенное утешение и ободрение.