Собрание сочинений. Т. 9.

Этот год оказался не столь удачным, повышения цен на еловый лес, которого уже давно ждал Давуан, не произошло. Из Кана приходили дурные вести: уверяли, что Давуан вынужден продавать с убытком и неминуемо приближается к катастрофе. Семья с трудом сводила концы с концами, трех тысяч франков ренты в обрез хватало на самое необходимое, приходилось экономить во всем. Г-жа Шанто очень беспокоилась о Лазаре, она получала от него письма, но никому не показывала их. Видимо, он вел рассеянный образ жизни и преследовал ее постоянными просьбами денег. В июле она поехала получать ренту Полины и кинулась к Давуану; две тысячи франков, которые он дал ей недавно, уже были высланы молодому человеку. С трудом она вырвала у него еще тысячу франков, которые тут же отправила в Париж. Лазар писал, что не сможет вернуться домой, пока не расплатится с долгами.

Уже целую неделю его ждали. Каждое утро приходили письма, в которых он со дня на день откладывал приезд. Наконец мать и Полина выехали ему навстречу в Вершмон. После объятий и поцелуев все возвращались пыльной дорогой пешком, а пустой экипаж с чемоданом следовал за ними. Но это возвращение в лоно родной семьи было не столь радостным, как его торжественное прибытие в прошлом году. Лазар провалился на июльских экзаменах, был озлоблен против профессоров и весь вечер разносил этих ослов, которые, как он выразился, осточертели ему. На другой день, в присутствии Полины, он швырнул свои книги в шкаф на полку, заявив, что не притронется к ним, — пусть гниют здесь. Это непостоянство, эти быстрые переходы от любви к ненависти озадачивали девочку. Полина слушала, как он зло вышучивает медицину, утверждая, что она не способна даже вылечить насморк. Однажды, когда девочка с юным воодушевлением и верой стала защищать науку, он вогнал ее в краску своими насмешками над ее наивной восторженностью. Впрочем, он готов безропотно покориться необходимости быть врачом. Не все ли равно — эта чепуха или другая; в сущности, все одинаково тошно. Полина была возмущена новыми воззрениями Лазара. Где только он нахватался их? Наверняка в этих мерзких книгах! Но она не смела больше спорить, стыдясь своего невежества, чувствуя себя неловко под градом насмешек кузена, который намекал, что не все может сказать ей. Таким образом каникулы прошли в постоянных поддразниваниях. Во время прогулок юноша хандрил, ворчал, что море скучное, всегда одинаковое, и тем не менее, чтобы убить время, стал писать стихи о море, тщательно отшлифованные сонеты с очень богатыми рифмами. Купаться Лазар отказался, заявив, что холодная вода ему вредна; несмотря на презрение к медицине, он выражал свои мнения весьма категорично и одним словом приговаривал людей к смерти или даровал жизнь. Примерно в середине сентября, когда должна была приехать Луиза, он вдруг заговорил об отъезде в Париж под предлогом подготовки к экзаменам. Эти две девчонки вконец угробят его. Лучше уж лишний месяц прожить у себя, в Латинском квартале. Чем больше Лазар огорчал Полину, тем нежнее становилась она. Когда он бывал резок, когда он развлекался, изводя ее, она смотрела на него тем же ласковым и веселым взглядом, которым успокаивала старика Шанто, когда тот вопил от боли во время приступов подагры. Ей казалось, что кузен болен, он смотрит на жизнь, как старик.

Накануне отъезда Лазар так радовался, ему так не терпелось покинуть Бонвиль, что Полина разрыдалась.

— Ты разлюбил меня!

— Не будь дурочкой! Разве ты не знаешь, что мне нужно пробивать себе дорогу?.. Такая большая девочка, а глаза на мокром месте!

Но она уже взяла себя в руки и, улыбнувшись, сказала сквозь слезы:

— Смотри же, поработай как следует в этом году, чтобы вернуться довольным.

— О! не стоит чересчур много работать. Все эти экзамены сущие пустяки! Если я не перешел, то лишь потому, что мне не очень хотелось… Одолею это, раз у меня нет состояния и я не могу жить, ничего не делая, а это единственное разумное занятие для мужчины.