Собрание сочинений. т. 5

В описание пейзажа окрестностей Экса Прованского (Плассана) и имения Галлис, находившегося недалеко от Экса — прообраза Параду, — Золя привносит черты живописного импрессионизма. Он тщательно отмечает изменение пейзажа, окраски цветов в зависимости от времени суток, от освещения. В этой связи интересно замечание самого Золя, приведенное в статье Анри Гертца «Золя — свидетель истины» (журн. «Эроп», 1952, № 83, 84): «Вы, наверное, заметили близость к живописи во всех моих произведениях, но нигде связь с творчеством художников не проявилась так тесно, как в „Проступке аббата Муре“. Художники научили меня по-новому живописать словами. Романом „Проступок аббата Муре“ я возвысил и очистил драму Ругон-Маккаров, приобщив их историю к высшему миру природы и гармонии искусства».

Эту поэтическую живописную сторону романа высоко оценили многие современники Золя.

Ипполит Тэн писал Золя в письме: «„Преступление аббата Муре“ выходит за рамки жанра романа. Это поэма! Парк, простирающийся на двадцать километров, — это Эдем, долина Кашмира!»

Особенно горячо восхищался романом Мопассан. «Что касается лично меня, то от начала до конца книги я испытывал странное ощущение: я не только видел, но как бы вдыхал то, что вы описываете, ибо от каждой страницы исходит крепкий, дурманящий аромат. Вы заставляете нас ощущать землю, деревья, брожение и произрастание; вы вводите нас в мир такого изобилия, такого плодородия, что это ударяет в голову… Я совершенно охмелел от вашей книги» (апрель 1875 года).

Поэт-парнасец Катюль Мендес также восхищался лирическим пафосом романа, находил в нем «подлинную поэзию, опьяненную природой и радостью жизни». Однако большинство критиков встретило роман довольно холодно. Сторонники новой натуралистической школы были удивлены и недовольны идиллией Параду. Нападки на Золя со стороны официальной критики были вызваны антирелигиозным звучанием произведения, осуждением христианского аскетизма и католического догмата безбрачия духовенства. Особенно резким был отзыв ярого противника Золя, писателя-католика Барбе д’Оревильи. В романе он видел «…оскорбительный замысел против религии… Это нападение на священника и обесчещение священника… Это изображение животной природы, совершенно бесстыдно побеждающей возвышенный христианский спиритуализм… Это обожествление „животного в человеке“» («Книги и люди», т. 2).

Рецензент «Ревю де Франс» писал: «Это самый безнравственный иррелигиозный роман изо всей серии „Ругон-Маккаров“. Этот новый „проступок господина Золя“ — его новый смертный грех».

Несколько более сдержанно, но по существу столь же отрицательно отзывался о романе известный критик Фердинанд Брюнетьер. Он упрекал Золя за чувственный элемент романа, за излишний физиологизм, за «безумство описаний».

Комментатор французского издания Собрания сочинений Золя Леблон, приводя отзывы критиков, старается отвести от Золя обвинение в антиклерикальном звучании произведения, что неверно. Роман «Проступок аббата Муре» продолжает в творчестве Золя антикатолическую тенденцию, начатую «Завоеванием Плассана», — тенденцию, которая найдет затем наиболее полное и острое выражение в цикле «Три города».

Лирическая стихия романа привлекла к нему внимание композитора Массне, который собирался написать оперу «Аббат Муре», однако это намерение так и осталось неосуществленным. Позже, уже после смерти писателя, роман был инсценирован в 1907 году Альфредом Брюно, который написал также и музыку к спектаклю. Драма «Проступок аббата Муре» была поставлена большим другом и почитателем Золя Андре Антуаном, руководившим в то время театром «Одеон». Спектакль успеха не имел, несмотря на хорошую музыку и блестящие декорации художника Пакеро.

Адольф Бриссо писал в газете «Тан» 4 марта 1907 года: «В новом спектакле театра „Одеон“ нет ничего, кроме великолепных декораций, на фоне которых разыгрывается несколько диалогов и пантомим. Брюно, очевидно, решил, что главный персонаж книги Золя — парк Параду, — и уступил место художнику».

Интересным фактом из истории романа «Проступок аббата Муре» является то, что книга впервые увидела свет в России, в Петербурге на страницах журнала «Вестник Европы», в котором Золя начал сотрудничать в том же 1875 году по рекомендации И. С. Тургенева. Известно письмо Тургенева редактору журнала М. М. Стасюлевичу от 6 октября 1874 года:

«Роман, сколько я могу судить по содержанию и по первым главам, выйдет превосходный и не имеющий ничего нецензурного. Он, собственно, направлен против безбрачия священников». В ответном письме к Тургеневу Стасюлевич, одобрительно отзываясь о романе, сообщает о своем решении поместить его в журнале. Роман был напечатан в первом — третьем номерах за 1875 год. Перевод был сделан с рукописи.