Собрание сочинений. Т. 1

Где скользну по Мопассану,
Где по Пушкину пройдусь.
Закажите! От романа
До стихов за все берусь.

Не заметите, ей-богу.
 Нынче я совсем не та:
Спрячу ноль в любую тогу,
Слог, как бисер… Красота!

Научилась: что угодно?
Со смешком иль со слезой,
По старинке или модно,
 С гимном свету иль с козой?

От меня всех больше проку:
На Шекспирах не уйти,—
Если надо выжму к сроку
Строк пудов до десяти.

Я несложный путь избрала,
Цех мой прост, как огурец:
«Оглавление — начало,
Продолжение — конец».

У меня одних известных
В прейскуранте сто страниц:
Есть отдел мастито-пресных,
Есть марк-твены из тупиц.

Бойко-ровно-безмятежно…
Потрафляют и живут.
Сотни тысяч их прилежно
Вместо семечек грызут.

Храма нет-с, и музы — глупость,
Пот и ловкость — весь багаж:
С ним успех, забывши скупость,
Дал мне «имя» и тираж.

Научилась. Без обмана:
Пол-народ-смерть-юмор-Русь…
Закажите! От романа
До стихов за все берусь.

<1912>

ХУДОЖНИКУ *

Если ты еще наивен,
Если ты еще живой,
Уходи от тех, кто в цехе,
Чтобы был ты только свой.
Там, где шьют за книгой книгу,
Оскопят твой дерзкий дух,—
Скормишь сердце псу успеха
И охрипнешь, как петух…
Убегай от мутных споров.
Что тебе в чужих речах
О теченьях, направленьях
И артельных мелочах?
Реализм ли? Мистицизм ли?
Много «измов». Ты — есть ты.
Пусть кто хочет ставит штемпель
На чело своей мечты.
Да и нынче, что за споры?
Ось одна, уклон один:
Что берет за лист Андреев?
Ест ли ящериц Куприн?
Если ж станет слишком трудно
И захочется живых,
Заведи себе знакомых
Средь пожарных и портных.
Там по крайней мере можно
Не томиться, не мельчать,
Добродушно улыбаться
И сочувственно молчать.

<1913>

ПЕРЕД КНИЖНОЙ ВИТРИНОЙ *

Обложки, обложки…
Те — словно маркизы, другие, как прачки,
Толпятся в окошке
И просят безмолвно подачки…
Кто лучше, кто хуже?
Граненые стекла горят, как алмазы…
Надменные фразы,
Пот сердца и брызги из лужи.
Мечта нам утеха —
Все больше мы просим взаймы у искусства.
Но музами цеха
Насытить ли нищее чувство?
Одна за другою
Мелькнут, как манерные девки и пэри,
И серой ордою
Другие врываются в двери.

А те, кто писали?
Таперы при модных парнасских салонах,
Скрыв тряпками дали,
Стоят — на ходулях в коронах…
Стоят, словно боги,
Исполнены мании гордых претензий
И в тайной тревоге
Ждут дружеских теплых рецензий.
Иные забыли
И сон, и покой и, надевши вериги,
Суконные были
Сшивают в суконные книги.
Иные с азартом
Сбывают чужое с беспечностью эха,
И вьется над стартом
Раскрашенный флюгер успеха…
Вдоль гладкой дорожки.
Качаясь, шумят трехнедельные лавры,
Чуть теплятся плошки,
И лупит Реклама в литавры.

<1914>

ЭГО-ЧЕРВИ * (На могилу русского футуризма)