Собрание сочинений. Т. 1

              У моей зеленой елки
              Сочно-свежие иголки,
Но, подрубленный под корень, в грубых ранах нежный ствол.

              Освещу ее свечами,
              Красно-желтыми очами,—
И поставлю осторожно на покрытый белым стол.

              Ни цветных бумажных пташек,
              Ни сусальных деревяшек
Не развешу я на елке, бедной елочке моей.

              Пестрой тяжестью ненужной
              Не смущу расцвет недужный
Обреченных, но зеленых, пышно никнущих ветвей.

              Буду долго и безмолвно
              На нее смотреть любовно,
На нее, которой больше не видать в лесу весны,

              Не видать густой лазури
              И под грохот свежей бури
Никогда не прижиматься к телу мачтовой сосны!

              Не расти, не подыматься,
              С вольным ветром не венчаться
И смолы не лить янтарной в тихо льющийся ручей…

              О, как тускло светят свечи —
              Панихидные предтечи
Долгих дней и долгих вздохов и заплаканных ночей…

              Тает воск. Трещат светильни.
              Тени зыблются бессильно,
Умирают, оживают, пропадают и растут.

              Юной силой иглы пахнут.
              О, быть может, не зачахнут?
О, быть может, новый корень прорастет… сейчас… вот тут.

<1909>

ДОЖДЬ *

Сквозь распластанные ветки
Мокрых, никнущих берез
Густо затканные сетки
Нижут нити чистых слез.

На трепещущие листья
Капли крупные летят,
И печальных сосен кисти
Чуть кивают ветру в лад.

А в просветах, где вершины
Одиноко смотрят ввысь,
Однотонной паутиной
Тучи тусклые сплелись.

Острый ветер бродит в чаще,
Хлещет каплями в окно.
Дождь ровней, скучней и чаще
Раскрутил веретено.

Закрываешь тихо веки —
Но далекий плач не стих:
Небу скорбному вовеки
Слез не выплакать своих.

<1910>

У БАЛТИЙСКОГО МОРЯ *

I

Ольховая роща дрожит у морского обрыва,
Свежеющий ветер порывисто треплет листву,
Со дна долетают размерные всплески и взрывы,
И серый туман безнадежно закрыл синеву.
Пары, как виденья, роятся, клубятся и тают,
Сквозь влажную дымку маячит безбрежная даль,
Далекие волны с невидимым небом сливают
Раздолье и холод в жемчужно-поющую сталь.
Осыпала старые камни, поблекшие травы и мхи —
Поднялся лиловый репейник, и эта улыбка цветная
Нежнее тумана и дробного шума ольхи…

II

Гнется тростник и какая-то серая травка,
Треплются ивы по ветру — туда и сюда,
Путник далекий мелькает в песках, как булавка,
Полузарытые бревна лижет морская вода.
Небо огромно, и тучи волнисты и сложны,
Море шумит, и не счесть белопенных валов.
Ветер метет шелестящий песок бездорожный,
Мерно за дюнами пенье сосновых стволов.
Я, как песчинка, пред этим безбрежным простором,
Небо и море огромны, дики и мертвы —
К тесным стволам прижимаюсь растерянным взором
И наклоняюсь к неясному шуму травы.

Ill