Собрание

Слышу — как душа моя дышит.
Дышит и в вас, коли не задушили,
Воздух ее иной.
В легких ее — изумрудный мох,
Голубая эфирная кровь,
Страдание мое — глубокий вдох,
А выдох ее — любовь.

3

Храм — тем больше храм, чем меньше храм он.
Помню я — церквушечка одна,
Вся замшелая, как ракушка. Ночами
В ней поет и служит тишина.

Там в проломы входят утра и закаты,
И луна лежит на алтаре,
Сад кругом дичающий, косматый
Руки в окна опускает в сентябре.

Только голубь вдруг вкось
Вспорхнет из колонны,
На которой коростой свилось
Спасенье Ионы.

Пагода, собор или костел —
Это звездный, это — Божий дом,
Забредут ли волк или прохожий —
Ветер напоит его вином.

Ангел даст серебряного хлеба.
Ты когда разрушишься, — тобой
Завладеют тоже ветер, небо,
Тишины неукротимый вой.

4

Жизнь семерична, восьмерична, гнута,
Как венский стул, висящий под Луной.
Ты мне явился, о надрывный Будда,
Как заводской трубы осенний вой.

Ты пролетел над мерзнущим туманом,
Над рельсами куда-то в Сестрорецк,
И промокашка воздуха впитала
Тебя всего. Но это — не конец.

Ты — соль зимы. Ты — первый лед и крыша
Для снулых рыб. Они посмотрят вверх
И видят: тени на ловитву вышли,
И вижу я, что в этих ты и в тех.

5

Свое мучение ночное
Я назвала себе: любовь.
Мы разве знаем что другое?
Мы затвердили — страсть и кровь.
А то была другая боль,
И немота меня трясла,
И мозг от ужаса свивало.
А просто — Ангел сердце мне
Вдруг вырезал концом кинжала.
И вот оно сквозит — пролом,
И смотрит Ангел милосердный —
Как чрез него, хрипя, с трудом
В мир выезжает Всадник бледный.

6

Я подругу умершую видела
Всю ночь напролет во сне.
Может быть — и она меня видела
На той стороне?
Неужели мы тоже для них
Так белы, так бедны словами,
И в слезах и страшны и милы,
Как жених в зеркалах, за свечами?

7

Много снега пало н асердце,
Треснул и сломался лед.
Из глубокой темной проруби
Выплыл серый Ангел-Волк.
Он захлебывался весь,
Подвывал он — мы ли, вы ли,
Обнялись мы с ним и всю,
Всю Вселенную обвыли.
Мы двойным омыли воем
Бойни, тюрьмы и больницы,
Мышку бедную в норе,
И родных умерших лица,
И старушку во дворе.
И унынье задрожало,
И печаль восколыхнулась,
И нечаянная радость
Вдруг стремительно проснулась.
Ангел серый, Ангел-Волк,
Повоем на Луну,
Ты меня в седую полночь
Не оставь одну.

8

Зачем я мучила январь?
Желтят тоски моей закаты
Его заплаканную даль.
Царапну воздух — киноварь
Сочится в мертвый день распятый.

Зачем я мучила январь?
Но и меня он мучил тоже,
Иголки каждый день втыкал
В мою истерзанную кожу
И грубой солью посыпал.
Зачем мы мучимся, январь?

9