Собор

Пятый штурмовой взвод наконец завершил свой долгий путь по подземному трубопроводу и вышел на сырую землю в низком подполе. Заняв круговую оборону, командир сразу же схватил полевой телефон и доложил командиру спецназа:

– Все в порядке, капитан. Мы в подполе. Здесь нет никакого движения…

– А ты уверен, что вы находитесь сейчас не на этом проклятом чердаке? – спросил Беллини. – Я посылаю собак по тому же трубопроводу вместе с группой саперов лейтенанта Петерсон. Когда вы с ней встретитесь, можете выходить наружу. Да, имейте в виду, что там у вас внизу может быть Хики… А может… и другие… Так что не путайте, где у вас голова, а где задница. – Беллини соединился с Уэнди Петерсон, дал команду: – В подполе безопасно. Можете двигаться по трубопроводам. Придерживайтесь кабеля телефониста и смотрите не упустите его.

Она ответила сдержанно, и металлические стенки трубопровода, по которому она ползла, вторили ей:

– Да, капитан, мы уже в трубе.

Беллини посмотрел на часы:

– Порядок… Сейчас пять сорок пять. В шесть-ноль-ноль… Нет, лучше в пять пятьдесят мои люди, черт бы всех побрал, должны будут выйти отсюда – и плевать мне, найдете вы мины или нет. Полагаю, вы сделаете то же самое.

– Я держу ухо востро, – ответила Петерсон.

– Так и держите. – Беллини положил трубку и повернулся к Бурку. – Думаю, время настало – куй железо, пока горячо.

Бурк ничего не ответил. Беллини в задумчивости почесал подбородок, взял трубку телефона и соединился с гаражом, располагавшимся под зданием Рокфеллеровского центра.

– Все в порядке, полковник, пароль – «бык»… Черт, как его там… «бегущий». Вы как, готовы?

– Да, готовы. А вы все тянете быка за хвост? – ответил Лоуган.

– Времени, конечно, не так много, а возможно, уже чертовски поздно, но не думаю, что это помешает вам заработать еще одну медаль, – язвительно заметил Беллини.

Полковник Лоуган швырнул полевой телефон из люка командирского бронетранспортера и скомандовал водителю:

– Давай, пошел!

Металлическая махина весом в девять с лишним тонн выкатилась из подземного гаража, скользнула на Сорок девятую улицу, повернула направо, выехала на Пятую авеню и со скоростью 25 миль в час направилась к северу, набирая скорость.

Лоуган стоял, по пояс высунувшись из люка и держа в руках винтовку М-16. Холодный ночной ветер надувал рукава его полевой куртки. Он внимательно осмотрел появившийся справа собор, затем перевел взгляд на башни и крышу. Над храмом поднимались клубы дыма, среди них зависли вертолеты, направлявшие пенные струи в разбитые окна чердака. – Боже милостивый!..

Лоуган оглядел пустынные предрассветные улицы и одиночные полицейские посты на перекрестках: один из постовых помахал ему рукой, другой отдал честь. Лоуган еще больше высунулся из люка; его мысли бежали быстрее, чем набирал обороты мотор, а кровь неистово пульсировала в жилах.

Бронетранспортер подъехал к самому собору. Водитель повернул вправо – машина резко крутанулась, из-под колес вылетали черные куски асфальта. Нацелившись на центральные ворота храма, он дал полный газ, и металлическая громадина понеслась вперед с огромной скоростью.

Лоуган перекрестился, нырнул в люк и крепко захлопнул крышку.

Прикрепленные спереди бронетранспортера два запасных колеса ударили с маху по дверям, словно тараном. Задвижки с грохотом вылетели из гнезд, массивные двери вмялись и распахнулись вовнутрь. Пронзительно завыла тревожная сирена. Бронетранспортер почти вполз в вестибюль, когда начали взрываться установленные на дверях мины, рассеивая во все стороны осколки и шрапнель. Боевая машина заскользила по инерции по мраморному полу вестибюля и замерла под выступом церковных хоров.

Гарольд Бакстер схватил Морин и толкнул ее под скамью у клироса.

Брайен Флинн поднял противотанковый гранатомет и прицелился.

Задние двери бронетранспортера открылись, оттуда выскочили пятнадцать солдат 69-го полка во главе с майором Коулом и рассыпались в темноте под церковными хорами.

Фрэнк Галлахер разговаривал с кардиналом, когда грохот взрывающихся дверей прокатился по всему собору. Ему показалось, что мины сработали прямо у него под ногами, но в следующую секунду он понял, что произошло. Все в его груди онемело, а тело затряслось так сильно, что винтовка выпала из рук. Услышав выстрелы в основном зале храме, он окончательно потерял контроль над собой. Издав нечеловеческий вопль, он бросился вниз по ступенькам алтаря и упал на колени перед кардиналом. Судорожно схватившись за пурпурное одеяние кардинала, он зарыдал. Сквозь слезы, обильно струящиеся из глаз, его губы бормотали молитву:

– Господи!.. О Господи!.. Отец!.. Ваше Высокопреосвященство!.. Господь милосердный!..

Кардинал посмотрел на него:

– Теперь все в порядке. Там… Там…

* * *

Полковник Лоуган высунулся наполовину из люка и поставил автоматическую винтовку на станок для ручного пулемета, установленный на броне в передней части бронетранспортера. Пристально вглядываясь в темноту, он заметил впереди какое-то движение и приготовился открыть огонь.

* * *