Соблазнить тьму

— Нет, я ем каждый день. Иногда приходится терпеть дольше, но мой голод всегда возвращается после захода солнца.

Он нахмурился сильнее, а на лбу появились морщины.

— Интересно, но нет причин для беспокойства. Скорее всего, это из-за того, что ты живешь на поверхности. — МакКилл вздохнул. — Уверен, у тебя есть другие вопросы.

— На самом деле, очень много. — И она более чем готова задать их. — Где мои родители? У меня вообще есть они?

Воин кивнул. Он самодовольно взглянул на Девина, словно говоря: «Смотри, я могу дать ей то, что ты не можешь».

— Вампиры рождаются, как и обычные люди, хотя для нас это намного сложнее, так как наш процесс старения постепенен. И да, у тебя действительно есть родители. Или скорее были. Боюсь, они умерли. Твоя мама умерла от болезни. А отец вскоре после нее на охотничьем рейде.

Умерли. Ее плечи поникли. Она не знала их и не оплакивала, но Брайд скорбела по утрате мечты о них.

— Поэтому меня выслали отсюда? Потому что некому стало заботиться обо мне?

— Нет. Если бы они умерли и оставили тебя одну, то за тебя начали бы сражаться. Дети встречаются редко, и поэтому здесь это драгоценный дар. Они погибли после твоей ссылки на поверхность.

Значит, ее выслали. Ой. Было бы не так обидно, если бы она потерялась.

Столько ночей она представляла себе воссоединение семьи со сладостями, цветами и воздушными шариками. Ее родители рассмеялись от радости, завидев ее, подхватили на руки и заявили о вечной любви. Вместо этого, они охотно расстались с ней.

МакКилл заметил, как она расстроилась, и вздохнул.

— Не суди их слишком строго. У тебя появились знаки… — он наклонился вперед и, когда вновь заговорил, прошептал слова, словно проклятье, — …нефрети.

Ее охватила дрожь ужаса.

— Что это? — прошептала она. Египетская царица?

Его губы сжались в тонкую линию, словно даже мысли об этом приносят боль.

— Ими отмечены вампиры, которые более могущественны, чем кто-либо может быть. У них не единственная необычная способность, как принято, а сразу все. Они неуправляемы и неудержимы, поэтому считаются опасными для королевской семьи, для всех, и их убивают, когда вычисляют.

Девин вытащил один из тех деревянных кинжалов, которые взял на аукцион, до того, как воин сказал последнее слово. Таргон подбросил его в воздух, словно совсем не беспокоился.

— Не думаю, что нужно говорить, но, если коснешься ее, я на кусочки тебя нарежу.

— Такой подозрительный. — МакКилл покачал головой. К счастью, он не вспылил при виде оружия. — Я не привел бы ее сюда, чтобы убить. Я помог отправить ее на поверхность, в конечном итоге гарантировав жизнь. Поскольку Брайд считалась моей невестой, я часто навещал ее и любил как свою собственную.

К концу речи, он выжидательно на нее посмотрел.

— Я не помню тебя, — призналась она. — Я не помню ничего об этом месте.

Он вновь вздохнул.

— Нет, на другое я и не рассчитывал. Твоя мать забрала воспоминания о времени, проведенном здесь, чтобы ты никогда не вернулась.

Итак. Вот почему Брайд понятия не имела кто или что она.

— Она могла бы просто сказать мне, держаться подальше. Я бы послушалась.

— Мы не хотели рисковать.

Даже понимание того, что это сделали для ее же блага, не уменьшало боли. Брайд хотела схватить кинжал, который Девин теперь держал у бедра, и проткнуть что-нибудь.

— Все считают, что ты мертва, — сказал МакКилл. — Как главнокомандующий королевской армии, это я приказал убить тебя. Благодаря моей репутации, никто не усомнился, что я выполню это. И собирался это сделать. Но не смог. Даже когда ты… повлияла на меня. Поэтому мы пометили тебя, твоя мать и я, и отправили на поверхность. Как я сказал, вскоре после этого она умерла.

— От болезни. Какой? Я никогда не болела, поэтому предположила, что другие вампиры тоже.

МакКилл пожал плечами.

— Возможно, болезнь неправильное слово. Она… ты уверена, что хочешь узнать?

— Да. И раз ты в курсе, я всего в двух секундах от того, чтобы не напасть на тебя ради информации.

Хотя стало ясно, что он не принял ее угрозы всерьез, но ответил:

— Она умерла от голода.

Брайд услышала скрытый в этих словах смысл. Ее мать отказалась есть. Когда она схватилась за живот, чтобы унять внезапную резь, Девин притянул ее к себе. «В конце концов, меня любили», — подумала Брайд. Откровение успокоило боль, которую она скрывала, но принесло тоску. Мать любила ее, но покончила с собой после ухода Брайд.

— Я хочу помнить ее, — сказала она мягко.

— Боюсь, я не смогу тебе с этим помочь. Она не просто похоронила твои воспоминания, а стерла их. Такова ее способность. И я знаю, о чем ты думаешь. Почему она просто не стерла память о тебе у людей отсюда? Здесь слишком много жителей, а твоя сила росла бы с каждым днем. Ей пришлось бы стирать воспоминания каждый день всю твою оставшуюся жизнь. Однажды, она бы что-нибудь упустила, и слова о твоем присутствии просочились.

Она развела руки в стороны.

— Если у меня есть все способности, разве не должна я уметь стирать воспоминания? Останавливать время?

— Скорее всего. — Он приподнял бровь. — Ты не можешь?