Соблазнить строптивого романтика

Она не успела поставить ноги на землю после этой долгой поездки, как он вновь подхватил ее на руки, а затем пошел вперед и перенес ее через порог дома. Она вцепилась в его плечи, не понимая, как же ей удается сосредоточиться на деталях дома, когда он так быстро перемещался.

Раньери понес девушку вверх по лестнице и направился по другому коридору, но все, что она разглядела, так это абсолютная чувственность в выражении его лица. Непонятное ощущение трансформировалось в яркое тепло внутри ее, раскручивалось по спирали, пока боль внизу живота не стала еще сильнее. И вдруг она оказалась на матрасе и от неожиданности расхохоталась.

Раньери опустился на нее, и для смеха не осталось больше места. Жар стал просто обжигающим.

«Наконец-то!» — подумала про себя Анника.

Он с легкостью разобрался с мягкой кашемировой одеждой, но она не шла ни в какое сравнение с его нежными прикосновениями и с ловкостью его пальцев. Раньери прильнул к ее губам, а затем к шее. Он проследил руками по изгибам ее тела, останавливаясь, когда ему хотелось заострить на чем-то особое внимание, а также попробовать ее на вкус. Но прежде чем он смог обратить свое полное внимание на место, которое уже жаждало его, Анника отодвинула Раньери. Она заставила его сесть, а затем, хоть и неумело, принялась стягивать с Раньери одежду, пока он не рассмеялся, не оттолкнул ее и не взялся за дело самостоятельно.

Анника стояла на коленях, наслаждаясь видом, когда он наконец показался девушке во всей красе.

На каком-то уровне она ожидала, что тело Раньери будет просто совершенно. Темные волосы покрывали его великолепную грудь и живот. Да, ожидания были определенные, но до этого момента она не до конца осознавала, насколько он прекрасен. Или то, как одним лишь взглядом он мог заставить ее трепетать от возбуждения. Особенно когда ее взгляд упал на его мужское достоинство. В какой-то момент ей даже показалось, что она захмелела, и, когда она вновь подняла свой взгляд, улыбка Раньери больше напоминала оскал волка.

— Я сам хотел разобраться с одеждой, — сказал он тихим голосом. — У нас еще будет время на это. Но потом.

— Я хочу тебя, — повторила Анника, потому что теперь поняла всю силу и красоту этих слов. Их суровую и такую простую правду.

Раньери издал низкий, глубокий стон, который, казалось, вырывался из глубины. А потом он продолжил ласкать ее тело, целуя каждый сантиметр ее кожи. Он словно насмехался над ней, поскольку каждое его прикосновение заставляло ее хотеть его еще сильнее.

Девушка обвила его бедра ногами и решила немного поэкспериментировать, прижимая свои жадные груди к его торсу, слегка двигаясь то туда, то сюда, чтобы ощутить его напряженные мускулы. От этих ощущений она сильно содрогнулась.

— Подожди меня, — приказал он, делая передышку.

Анника не сразу поняла смысл его слов, но тогда он направился к прикроватному столику, где лежали презервативы. Теперь внутри ее все бунтовало и чувствовался сильнейший голод.

На лице Раньери засияла ухмылка, когда он потянулся вниз и направил весь свой жар между ее бедер. Ему нравилось заставлять девушку стонать от наслаждения. Анника ожидала нечто большего… и тогда он глубоко вошел в нее.

К ней пришло осознание. Осознание того, каково это — ощущать его внутри себя. Раньери прижал ее к себе и держал таким образом, пока его бедра ритмично двигались глубоко внутри ее… снова и снова. Ее ожидания были оправданны сполна, и даже больше.

Его движения были настолько интенсивными и восхитительно свирепыми, что и Аннику захлестнула волна страсти и вызвала у нее безумное желание вести себя по-звериному, например, вонзиться ногтями в его кожу или укусить за плечо.

И когда она исполнила задуманное, следуя какой-то глубокой внутренней женской жестокости, он издал глубокие стоны одобрения и начал двигаться еще свирепее. Глубже.

Анника выкрикивала его имя, и вновь сильная волна страсти нахлынула на нее. Девушка выгнулась, и он рассмеялся. И потом повторил свои движения вновь. И вновь. Пока все внутри ее не превратилось в сильнейшую бурю и пока все ее тело не разлетелось на множество мелких кусочков.

Раньери последовал за ней и освободился от сладостной ярости, отдавшись своим инстинктам. Сдерживаться не было смысла, ведь он с самого начала понимал, кто они такие.

Аннике потребовалось предостаточно времени, чтобы вернуться в свое собственное тело, в кровать в чужой комнате, далеко от Нью-Йорка и жизни, которую она успела познать.

Девушка лишилась своей невинности, и больше ей не быть такой, как прежде. Анника ожидала, что такое событие, как лишение девственности, что-то изменит, и все окажется таким сложным. Она слышала так много жутких историй. Даже некоторые якобы хорошие истории имели свои изъяны. Она ожидала, что из глаз потекут слезы, ведь теперь она стала женщиной, и это чувство было просто… чудесным.