Соблазнить любой ценой

– Это то, чем я занимаюсь. Часть работы состоит в том, чтобы знать, как выслеживать людей, – ответил он.

– Понятно.

– Тебе не следовало уходить, Ани. Ты в незнакомом городе. И о чем, черт возьми, ты думала, когда выключила телефон?!

Она лишь пожала плечами.

Адам шумно выдохнул.

– Господи, Ани, как я должен тебя защищать, если не знаю, где ты находишься?

– Мне нужно было уйти, Адам. Надеюсь, ты меня понимаешь. – Она вздохнула. – Эйприл сказала мне, что последний имейл был послан из Далласа. Так что мне здесь некого опасаться.

– А что, если бы тебя узнали, как вчера?

Она выхватила из пакета багет и оторвала зубами горбушку, чтобы хоть чем‑то заняться. Очень некрасиво, но сейчас это не имело никакого значения.

– На мне широкополая шляпа и солнечные очки в пол‑лица, – заявила она, жуя багет, но не чувствуя вкуса.

– Ну и как? Помогло тебе одиночество?

– Не совсем. Пытаюсь понять, чем могла привлечь внимание желтой прессы. Вероятно, отсутствовали более интересные новости из мира знаменитостей.

Адам повернулся к ней, и, несмотря ни на что, Ани ужасно захотелось, чтобы он обнял ее сейчас. Она грезила о нем всю ночь. В ее мечтах Адам не ушел, а остался с ней.

– Ты правда не понимаешь? – удивился он, прервав ее размышления. – Ты привлекательна и талантлива. И люди к тебе тянутся.

Неужели он действительно так про нее думает?

Ани тряхнула головой, чтобы прояснить мысли. Ей нужно сосредоточиться. В данный момент у них были более неотложные дела. Не время думать о своих чувствах к Адаму.

– Я на это не подписывалась, – призналась она. – Таинственные письма. Толпы поклонников.

– Твоя жизнь не могла не измениться, котенок. И ты должна была это знать.

Она натянула шляпу пониже, словно хотела спрятаться от реальности.

– Наверное, я не подумала об этом, потому что слишком сосредоточилась на желании поделиться своей музыкой с людьми.

– К известности нужно привыкнуть. Это займет какое‑то время.

– В том случае, если я решу продолжить.

Адам невольно дернулся.

– Ты же не хочешь сказать, что откажешься от карьеры концертирующей пианистки?

Ани пожала плечами. Она сама пока этого не знала.

– Полагаю, что мне предстоит принять несколько важных решений, – ответила она.

– Мы найдем того, кто тебе пишет, Ани. Это дело времени. Ты столько работала, чтобы этот тур состоялся.

Она и сама прекрасно это понимала. Многочасовые занятия за инструментом с раннего детства. Бессонные ночи сочинительства и репетиций перед выступлениями. И бросить теперь все из‑за пасквиля в бульварной газетенке?

– Возможно, я стану преподавателем музыки. Неплохая профессия и гарантированный заработок.

Адам взял ее руку и тихонько пожал. Ани немедленно вспомнила, как эти руки ласкали ее вчера… Горячая волна разлилась по телу.

«Прекрати немедленно», – внутренне приказала себе она.

– Не делай поспешных выводов, – продолжил Адам.

Ани понимала, что Адам прав. Но правда заключалась в том, что последние события потрясли ее гораздо больше, чем она хотела себе признаться. И вопрос в том, что ей теперь с этим делать?

У Адама была тысяча разных дел, и сейчас, когда он нашел Ани, нужно немедленно ими заняться. Тем не менее они продолжали сидеть на скамейке, как обычные туристы.

Ани тяжко вздохнула.

– Мойра пытается убедить меня собрать пресс‑конференцию. Она считает, что это крутой пиар‑ход.

– Но ты не сторонник этого предложения?

– Абсолютно нет.

– Если передумаешь, немедленно дай мне знать. Подобное мероприятие требует тщательной подготовки.

– Я не передумаю.

– Ладно.

Ани хихикнула.

– Хотя мои ученики из центра были бы в восторге, если бы увидели меня онлайн.

– Ты постоянно о них думаешь, да?

Искренняя улыбка тронула ее губы.

– Именно из‑за них я так переживаю за случившееся.

– Как так?

Ее улыбка погасла.

– Мысль о том, что папарацци будут следовать за мной по пятам даже в детском центре, невыносима. И еще не хочу, чтобы кто‑то копался в моем прошлом.

– У тебя много скелетов в шкафу? – пошутил Адам.

Она хлопнула его по плечу:

– Нет, конечно. Но есть моя мама.

Адам чертыхнулся про себя. И как он не подумал об этом.

– Я не хочу, чтобы имя мамы или обстоятельства ее смерти трепала желтая пресса. Отец просто не вынесет этого.

Адама охватило чувство глубочайшей вины. Он не должен был позволить этому случиться. Он снова подвел женщину, которую призван защищать.

– Возможно, интерес к твоей персоне скоро угаснет, – попытался слукавить Адам. Он знал, что новые гастроли лишь подогреют интерес к восходящей звезде. После вчерашнего концерта он нисколько в этом не сомневался.

Главный вопрос – готова ли она к этому. Что‑то ему подсказывало, что у нее сильный характер, несмотря на внешнюю хрупкость.

– Почему у меня такое чувство, что ты пытаешься сказать мне то, что я хочу услышать? – спросила Ани.

– И это срабатывает?

– Возможно. – Она улыбнулась, и на душе у него потеплело.

– Музыка для меня – жизнь. – Ани вздохнула. – Публика не понимает, что это значит. – Она уставилась в пространство и замолчала.

– И что это значит, Ани? – осторожно спросил он, нарушив молчание.