Соблазнение по графику

Но тут вальс закончился, оркестр заиграл буги-вуги. Джейк схватил Эйвери за руки, повернул ее влево, затем вправо, а после крутанул на месте так быстро, что она поморщилась и удивленно спросила:

– Что ты делаешь?

– Мы танцуем, не забыла?

– Опять? Под эту стариковскую музыку?

– Я ведь учился разным танцам.

– Я отплясывала под такую музыку только со своим дедом, когда мне было всего пять лет.

– От тебя ничего сложного не требуется. Я поведу, а ты просто повторяй за мной!

Несмотря на протесты Эйвери, станцевали они неплохо и даже заработали аплодисменты от других гостей. Когда Джейк подвел ее обратно к столу, Морин вскочила со своего стула и помогла Эйвери сесть.

– Что с тобой? – набросилась она на сына. – То ты говоришь, что Эйвери может устать, то вместо того, чтобы забрать ее домой, заставляешь танцевать до упаду!

Джейк рассмеялся.

– Извини. Я просто… – Он сделал паузу. – Я просто в странном настроении.

Морин подала Эйвери стакан яблочного сока.

– Больше никаких танцев!

Эйвери взглянула на Джейка. Он выглядел расслабленным и счастливым. Никогда прежде она не видела его таким. Внезапно Эйвери ощутила чувство вины за то, что поддалась влиянию своих гормонов. У этого парня, в отличие от нее, было нелегкое детство. И хотя в подростковые годы Эйвери выпало испытать горе, родители всегда ее любили. А отец Джейка мучил его. Так зачем портить Джейку такой хороший вечер?

– Все в порядке. Возможно, я еще станцую один или два танца.

Аннализа усмехнулась:

– Если хочешь, Джейк, я станцую с тобой вместо Эйвери.

Эта дама была старше его не меньше чем на тридцать лет, и ревновать было глупо, но все же Эйвери была против того, чтобы Джейк танцевал с Аннализой. «Если уж он сегодня вечером счастлив, пусть это будет из-за меня!» – подумала она, и от этой мысли сердце забилось быстрее. Тут уже были ни при чем гормоны – это чувство было совсем иной природы.

Эйвери сделала глоток яблочного сока и начала обмахивать себя рукой, словно веером.

– Ты в порядке? – вскинулся Джейк.

– Да, – солгала Эйвери.

На самом деле ее испугало то, как рада она была снова общаться с Джейком, – и все это только потому, что он повел себя непривычно, странно, забавно. Может, он тоже рад, что они опять вместе?

«О боже, нельзя так думать! – приказала себе Эйвери. – Нельзя испытывать такие чувства к Джейку! Это может все усложнить, когда настанет момент договариваться с ним по поводу опеки над ребенком. Так что никакой романтики!»

Джейк почувствовал, что настроение Эйвери изменилось. Она помрачнела, воздух между ними словно сгустился. Ну нет! Только этого не хватало, когда они так замечательно проводят время!

Джейк встал из-за стола.

– Не пора ли нам вернуться в отель?

Он не мог сказать точно, правильно ли поступает, но понимал, что Эйвери наверняка устала.

Она непонимающе взглянула на него.

– Я в порядке.

– Да, но мы, возможно, захотим проснуться пораньше.

Он помог Эйвери подняться со стула.

– Аннализа, Джулиана, всегда рад вас видеть. Мама, я свяжусь с тобой, когда вернусь в Нью-Йорк.

Не дав матери времени возразить, Джейк повел Эйвери в гардероб. Там она накинула на плечи палантин, и они вышли на ночную улицу.

– Обычно в сентябре в Париже холоднее, – заметил Джейк.

– Глобальное потепление, – улыбнулась Эйвери.

Он засунул руки в карманы брюк.

– Наверное.

Подъехал лимузин, и Джейк с Эйвери сели в него. Всю дорогу они молчали. В нескольких кварталах от отеля Джейк наклонился вперед и сказал шоферу:

– Вы можете высадить нас здесь?

Водитель остановил машину и открыл дверь.

Эйвери повернулась к Джейку:

– Что мы делаем?

– Ты ведь никогда не гуляла по Парижу ночью?

Она нахмурилась.

– Нет.

– Такая прекрасная ночь! Наша последняя ночь в этом городе.

Эйвери вздохнула:

– Ладно.

Они вышли из лимузина и пошли по улице, все еще заполненной туристами. Джейк взял руку Эйвери и положил на свой локоть. Он ожидал услышать возражения, но Эйвери была слишком занята: она любовалась городом.

– Здесь так красиво!

– И как я уже сказал, эта ночь – необычайно теплая. Жаль тратить ее на сон.

– Да, – мягко ответила Эйвери.

Джейк хотел еще что-нибудь добавить, но в голову, как назло, ничего не приходило.

Помолчав, Эйвери сказала:

– Знаешь, в детстве я мечтала стать успешной бизнес-леди, жить в Нью-Йорке и приезжать в Париж в любое время, когда захочу. Может быть, даже купить здесь себе квартиру, которая стала бы моим вторым домом.

Она рассмеялась, а Джейк резко замедлил шаг. Неужели Эйвери только что поделилась с ним чем-то очень личным?

– Тогда я рад, что вынудил тебя поехать со мной в Париж.

– Ты вовсе не вынудил меня. Мы ведь заключили сделку, помнишь?

Джейк помнил. Она уже рассказала ему свой самый большой секрет, но лишь в рамках их договоренности. И вот теперь Эйвери поделилась с ним своими детскими мечтами. Она словно пыталась этим дать знать, что когда-то хотела того же, чего и многие другие. Но затем, после ареста отца, ее жизнь резко изменилась, а вместе с ней изменились цели и мечты. Это было несправедливо: из-за чужих поступков Эйвери лишилась части своего детства, ее мир разрушился.