Соблазн

– Где-то через полчаса, плюс-минус… Не хочу ехать очень быстро – заметил, что здесь полным-полно полиции… транспортной, – добавил он с улыбкой, почувствовав, как смотрит на него мальчик. – Ты же не хочешь, чтобы мне вкатили штраф, а? Слушай, почему бы тебе не снять куртку? Потом будет холодно, когда выйдешь…

– Мне и так хорошо.

– Я только спросил. – И мужчина изобразил смешок.

– А почему так много транспортной полиции?

– Откуда мне знать? Но это не важно.

Он лукавил. Вдоль пустынной, почти без машин, трассы он то тут, то там замечал полицейских, причем не только из транспортной полиции. Его обгоняли и машины полиции национальной – не включая сирен, не ставя проблесковых маячков, как будто инкогнито. «Спокойно! Прежде всего – не привлекать внимания. Проверь панель приборов – не хватало еще, чтобы тебя остановили из-за выключенной фары». Еще в городе ему показалось, что активность полиции как-то возросла: он заметил много патрульных машин – и припаркованных, и нет. Мужчина подозревал: ищут что-то особенное.

В довершение всех неприятностей при выезде из Мадрида ему пришлось остановиться – сын просился в туалет, а сам он в этой суматохе забыл залить доверху бак своего мощного «мерседеса-блюфайера». Он остановил выбор на знакомой заправке: при ней был магазинчик с хозяевами-филиппинцами, что оказалось очень кстати, поскольку надо было купить что-нибудь на ужин – в доме шаром покати. Пока заливал бензин в бак, заметил на выезде с заправки еще пару полицейских машин вместе с седоками. Они, кажется, как-то чересчур пристально оглядели его? Позже, в магазине, когда покупал сэндвичи, чипсы, шоколадки, лимонад для Пабло и пиво для себя, ему почудилось, что немногочисленные клиенты – в том числе и шлюха под кайфом с остекленевшими глазами – поглядывают на него с тем же вызовом. «Это он! Это он!» — казалось, думали они. Он знал, что голод и усталость могли спровоцировать всевозможные иллюзии, но все равно слегка нервничал, протягивая банкноты, которыми расплачивался за бензин и покупки.

Однако ровное движение по трассе вроде бы помогло развеять тревогу. Сейчас, уже за полночь, он чувствовал себя прекрасно и даже прикидывал, не перекусить ли где-нибудь по дороге, но тут мальчик спросил:

– Завтра я в школу не пойду?

– Нет, завтра не пойдешь. Мне придется съездить в офис около десяти, но я сразу же вернусь. А пока меня не будет, я хочу, чтобы ты сделал кое-какие задания.

– У меня нет заданий.

Мужчина мельком взглянул на мальчика: развалился на сиденье, будто сломанная кукла, с этими его дредами, упавшими на плечи, в кожаной куртке ядовито-фиолетового цвета, которая ему великовата.

– Математика и язык, – объявил мужчина. – Дроби и спряжение глаголов. Вот тебе задание. Сделаешь – можешь поиграть наверху. Или спуститься ненадолго вниз, если захочешь.

– Что можно с ней делать?

Он хорошо понимал, что сын и так прекрасно знает ответ на вопрос, к тому же для мужчины не остался незамеченным серьезный тон, которым вопрос был задан: у Пабло это означает раздражение. Но он решил, что мальчик его послушается, и смягчился:

– Никаких разрезов, ударов по голове или применения техники до моего возвращения… Первый день, сам понимаешь… Слушай, Пабло, ты что, сердишься?

Мальчик ничего не ответил. Мужчина продолжил:

– Я знаю, что этот выбор отличается от остальных, но ты по-прежнему мой помощник, и я обещаю, что буду очень осторожен… Очень.

– Она тебе не нравится, – наконец сказал мальчик, словно констатируя очевидную вещь – такую же, как ночная темень за окнами машины.

Мужчина какое-то время молчал.

– Ну, в общем, не слишком нравится, – в конце концов признался он и заметил, что во рту пересохло.

– И мне тоже.

Страшно было осознать, что мальчишка, несмотря на юный возраст, попал в самую точку: не то чтобы девушка была некрасива, но это был не его тип. И это настораживало. Девица в джинсах, в какой-то задрипанной курточке – и выглядит так, будто более чем довольна собой. На такую, при иных обстоятельствах, он бы на улице второй раз и не взглянул…

Очень настораживает.

Поворот он прошел на более высокой скорости, чем следовало, и слегка приотпустил педаль газа. Ладони вспотели, а волосы, судя по ощущениям, прилипли ко лбу.

Некоторое представление о том, что могло послужить истинным мотивом, у него все-таки было. Необходимую литературу по теме он читал годами. И знал, что существуют способы заставить тебя выбрать даже то, что внушает отвращение. Точнее говоря, выбираешь именно потому, что нечто внушает тебе отвращение. И он припоминал, что одна из подобных техник, названная «маска Представления», была описана в «Гамлете». Разыграем тебе пьесу, чтобы завладеть твоим сознанием, устроим спектакль-ловушку, чтобы прищемить тебе лапки, поставим мышеловку. Ты получишь именно то представление, которое сильнее всего ненавидишь, и именно по этой причине не сможешь от него оторваться. На эту фальшивую наживку поймаем твоего настоящего карпа.