Соблазн

— Двенадцать минут до запуска шаттла с дерьмом.

— Что там?

— Там Викино видеообращение к общественности. Что её отец похитил её сына и принуждает к сожительству с человеком, который её избивает.

— Что за чушь!?

— Видео, где Ильницкий бьёт Вику, держащую на руках сына, по лицу, приложено.

Осаживается, недоверчиво глядя на Вику.

— Это правда?

— Да! — вжимается она в меня.

— А также приложено журналистское расследование, где выясняется, что Ильницкий сменил фамилию, чтобы укрыть очень некрасивую историю своей семьи.

Отец — мошенник, мать — убийца, находящаяся на принудительном лечении.

Лицо Алексея Павловича идёт пятнами.

— Такие дела… — смотрю опять на часы. — Четыре минуты.

— Вика… ты посмеешь со мной воевать?.. — неверяще.

— За сына? Естественно! Воевать, судиться, освещать всё это в прессе.

— Это же… Не ожидал такого предательства! — осуждающе.

— Поверь мне, я тоже от родителей не ожидала… Отпусти нас, пап.

— Если сейчас всплывёт твой развод, я проиграю гонку! Ты понимаешь, что люди вложили деньги? Ты понимаешь, что я останусь должен крупную сумму?!

— Мы будем вести себя очень тихо, Алексей Павлович. Всё отрицать, пока не закончится Ваша предвыборная. Наш роман будет на уровне слухов и происков конкурентов, не больше. Взамен Вы никак не трогаете нашу семью. Ни сейчас, ни потом. Иначе… Одна минута…

— Отменяй отправку! Хер с вами…

Он достаёт сигареты и, хватаясь за сердце, курит, недовольно разглядывая нас.

Захожу в телефон, переношу на сутки отправку файлов.

— Где гарантии, что ты не передумаешь, Державин?

— А где гарантии, что не передумаете Вы?

— Ушлый какой…

— Что ж делать… Приходится прокачиваться. И почту мою можете не ломать. Я подстраховался с другой.

— Я ж тебя достану, когда в кресло мэра сяду.

— А смысл? Мстить будете отцу Вашего внука за то, что он свою семью защитил?

Несолидно, Алексей Павлович. Низко. За такое судьба наказывает… Как внукам в глаза смотреть будете?

— Ты что, беременная?! — страдальчески смотрит на Вику.

— Поздравляю, — пожимает она плечами. — Ты снова будешь дедом.

— Плохо мне… — вдавливает ладонь в область сердца. Губы синеют, лицо покрывается мраморным рисунком.

— Вика, воды ему тёплой, срочно.

Вызываю скорую.

— Предынфарктное…

Помогаю ему сесть в машину. Вика убегает в дом за водой. Менты растерянно слоняются.

— Аспирин дай из аптечки, — прошу у того, что разбил мне лицо о капот.

Делаю тестю аккупунктурный массаж кисти, чтобы снять спазм.

— А ты чего меня спасаешь-то? — надсадно шепчет Алексей Павлович. — Тебе ж невыгодно.

— Я — врач, а не судья. Мне положено спасать. Делаю то, что должен. В остальном судьба распорядится. Она не дура.

— Ох, Борис… сукин сын… Так подставить меня! Кругом идиоты! Один умный — и тот во вражеском стане!

— Это Ваш выбор. Я с Вами не ссорился.

Вернувшись, Вика протягивает ему воду. Подъезжает скорая. Алексей Павлович отпускает ментов. Ему дают кислород, ставят какие-то инъекции…

Обнявшись, мы с Викой стоим чуть поодаль.

— С ним всё будет хорошо?

— Да. По крайней мере, сейчас.

— Как Илюшка?

— Да всё отлично, не переживай. Давай позвоним…

Набираю, прошу маму передать ему телефон. И Вика делает пару шагов в сторону, разговаривая с сыном. Подхожу ближе к карете скорой помощи.

— Сняли приступ?

Врач озабоченно разглядывает кардиограмму.

— Жить будет. Коллега?

— Ага. С травматологии.

Пожимаем друг другу руки.

Алексей Павлович лежит под кислородной маской. Его телефон трезвонит.

Пытается ответить.

— Нельзя, не снимайте, — одёргивает врач.

Он протягивает телефон мне:

— Ответь!

Наверное, что-то срочное.

— Да?

— Алексей Павлович?

— Да.

— Это Вадим. Марина Богдановна сбила человека. На пешеходном. Нетрезвая…

Там пресса, менты и… Что делать?..

— Перезвоню.

Опускаю телефон. А вот и судьба, которая не дура. На фоне этого скандала Викин тихий развод вообще ни о чём.

— Ну что там? — хрипит он.

— Минуту.

Отвожу врача в сторону. Советуюсь с ним, можно ли в его состоянии такое сообщать. Решаем везти сразу в реанимацию, а там уж… Скорая увозит.

Обнимаю разговаривающую по телефону Вику.

— Стёпа, когда мы поедем к ним?

— Через пару дней, Ягодка.

— Почему?..

Ну как тут сейчас всё бросить?.. Тесть в реанимации, тёща в ментовке…

— Так надо.

Эпилог

Сквозь сон слышу приглушённые крики петухов. Непривычно… Но всё ещё накатывающая иногда во снах тревога сразу же отпускает.

Мы у родителей…

Притягиваю спящую Вику поближе. Её упругая попка упирается мне в пах. Вдыхаю тёплый женский запах её волос, и сон сразу же развеивается. Вытягиваю медленно подушку из-под её щеки и распинаю лицом вниз. Сквозь сон что-то невнятно мурлычет.

Сползаю лицом на её поясницу. Вскрикивает, хихикая и пытаясь выкрутиться.

— Колючий! — брыкается она. — Щекотно!

— Терпи… — кусаю за ягодицу.

— Аха-ха… Ну пусти!

Позволяю ей перевернуться на спину. Целую пока ещё плоский животик в пупок и ниже.

— Мои сладкие ягодки…

— Ты уверен, что будет дочка?

— Уверен.

— А если будет сын? — приятно ведёт коготками по моей голове. — Расстроишься?

— Шутишь? Ты знаешь отцов, которые расстроились бы из-за сына?