Собиратель реликвий

Дисмас питал отвращение к охоте на ведьм. В детстве он присутствовал на сожжении трех девушек. Их жуткие муки длились несколько часов. Однако же ведьм страшились все и повсеместно. Даже Лютер признавал их существование, хотя с недавних пор и проповедовал неверие. И все же это не объясняло, почему жирный хвастливый граф шатается ночью по лесам, вместо того чтобы дрючить графиню в теплой постели или портить служанок в фамильном замке.

– Эта мерзкая ведьма – осальница! – пояснил Лотар.

Бытовало поверье, что ведьмы наводят колдовские чары, обмазывая предметы особым зельем.

Дисмас перекрестился:

– И что эта тварь испоганила?

– Мой хлев.

Нуткер и Ункс загоготали. Дисмас промолчал, хотя и счел злодеяние мелковатым.

Лотар негодующе заявил:

– Я велю выпороть этих наглецов!

– Не обращайте на них внимания, ваша милость. Это послушники, я их сам примерно накажу. А ваш хлев сильно пострадал?

– Вся скотина передохла!

– Какое злодейство, – вздохнул Дисмас и снова осенил себя крестным знамением. – Я помолюсь святому Губерту о вашем успехе в поимке мерзавки.

– Кому?

– Святому Губерту, ваша милость, покровителю охотников.

– Она еще и церковные двери осалила!

– Господи, спаси и сохрани! – сказал Дисмас, крестясь в третий раз. – И вы полагаете, эта демоница где-то поблизости?

– Мы хотели отправить ее на костер, но она сбежала… Отвечай, монах, встречалась ли вам женщина?

– Нет. Опишите ее, ваша милость, дабы мы потуже перепоясали чресла и были начеку, буде злодейка нам повстречается.

– Хороша собой…

– Я не прочь, чтобы она и мне кое-что осалила! – объявил Нуткер, радостно потирая пах.

– Ради всего святого, помолчи, брат! – одернул его Дисмас. – Хвала Всевышнему, ваша милость, никаких женщин мы не встречали.

– Зовут Магдой. Волосы рыжие, целая копна. Кудрявая, вот как у этого… – Лотар показал на Дюрера.

– Рыжие? – Дисмас перекрестился в четвертый раз. – Вот она, дьявольская отметина.

– Ну и наконец, если она вам попадется, доставьте ее мне в Шрамберг. Я вас щедро награжу.

– Если она мне и попадется, то уж точно на конец! – выкрикнул Нуткер, и они с Унксом снова загоготали.

Это переполнило чашу терпения графа Лотара, который, как большинство знати, привык к подобострастию со стороны низших сословий.

– Прикуси язык, чернец! Иначе я тебе его вырву!

– А ты попробуй! – Нуткер высунул язык и похабно задвигал им туда-сюда.

– Брат! – сквозь зубы простонал Дисмас. – Оказывай должное уважение его милости…

– Взять его! – приказал Лотар своим спутникам.

Нуткер и Ункс навели на всадников аркебузы с шипящими фитилями. Всадники застыли в седлах.

Граф в бешенстве развернул коня и галопом поскакал к лесу. Остальные последовали за ним.

– Болваны, – сказал Дисмас Нуткеру и Унксу.

– Мы не любители лизать жопы Габсбургам! Это по твоей части.

Кунрат выступил из-за скалы, подошел к Нуткеру и тыльной стороной руки наотмашь хлестнул ему по роже.

Дисмас и Дюрер сидели у костра. Сон не шел. Дисмас глядел, как мерцающие искорки взмывают в ночное небо, к звездам, и танцуют над вершинами Альп, залитыми лунным светом.

20. Магда

На рассвете Дисмаса разбудили голоса.

Холод пробирал до костей. Костер прогорел, одеяло заиндевело. Чего это Нуткер разорался? Дисмас осторожно выглянул из-под одеяла, пытаясь определить источник шума. Нуткер силился вытащить что-то из потайного отсека повозки. Что это? Нога?! Да, нога. Отчаянно брыкающаяся голая нога. Женская.

– Ункс! Глянь, чего я поймал! – завопил Нуткер. – Живая! О-го-го какая здоровенная! Да помоги же мне, сволочь!

Ункс подключился к странной возне и ухватил вторую ногу. Оба ландскнехта тянули изо всех сил. Ноги отчаянно лягались.

Полузамерзшими мозгами Дисмас пытался уяснить смысл происходящего. Обледенелые извилины понемногу восстанавливали события прошедшей ночи.

– Ну, дружно! Раз, два, три!

Ландскнехты уперлись сапогами в колеса повозки и дернули. Сопротивляющийся трофей выскользнул из потайного отсека, глухо стукнул о землю и задергался, будто лосось на крючке.

– Спокойно, спокойно! – приговаривал Кунрат, удерживая добычу, которая теперь отбивалась кулаками. – О как! Живая! Черт, она меня укусила! – Он резко пихнул коленом. – Да успокойся ты, не то поколочу!

На земле, тяжело дыша и сжимая кулаки, лежала девушка.

Дисмас подошел, оттолкнул от нее ландскнехтов.

Женщина. Молодая, миловидная, с копной рыжих кудрей. Вот черт! Она испуганно, но вызывающе глядела на захватчиков.

– Тебя зовут Магда? – спросил Дисмас.

Она не ответила.

– Она самая и есть, – заявил Кунрат, сплюнул и обнажил меч.

Дисмас удержал его руку:

– Я все улажу. Нуткер, Ункс, займитесь костром. Грузите повозку. И пошевеливайтесь! Вот молодцы…

Дисмас смотрел на девушку. Даже чумазая, она и впрямь была хороша собой. Кудри как у Дюрера, только перемазанные сосновой смолой. Смотрит затравленно, измученно. Отчаянно.

– Что ты делала в повозке?

– Пряталась. А ты что подумал?

«Она еще и дерзит», – отметил про себя Дисмас.

Поразмыслив, он помог ей подняться.

– Значит, ты Магда?

– Да.

Кунрат отпрянул и снова выхватил клинок. Похоже, ландскнехт верил в ведьм.

– Уходи, – сказал ей Дисмас. – Ступай отсюда.