Собиратель лиц

Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Попытался сбросить с себя остававшиеся после путешествия ощущения, хотя знал, что это бессмысленно.

Четыре часа в гидросамолёте размером с тапочек. И двенадцать — в хвосте «Дримлайнера». Придётся ждать ещё несколько дней, прежде чем земля перестанет раскачиваться у Шефера под ногами.

Он закрыл глаза и заставил себя думать о пальмах и влажном воздухе тропиков, представлял себе бесконечные дни под жарким солнцем и песок под босыми ногами и всё глубже и глубже тонул в мягком матрасе. Но когда он наконец-то уснул, ему снилась только одно.

Лицо Лукаса Бьерре.

12

Ночью выпал снег.

Это была не та метель, о которой предупреждали метеорологи, но тем не менее, когда Кевин Шинджи проснулся около пяти утра, чтобы проверить, нет ли новостей по делу, весь Копенгаген уже был покрыт чудесным белым ватным одеялом. К половине восьмого автомобили уже успели превратить площадь Эспланаден в слякотный каток. На горках для катания на санках в Кастеллет виднелись травинки, но снег ещё лежал.

— Пойдём на улицу, Калаха? Поваляться в снегу?

Кевин посмотрел на карамельно-коричневого кокер-спаниеля, который подпрыгивал возле латунного крюка, на котором висел поводок. Он почесал собаку за ухом и запел:

— За окном уже сугроообы, снеговик нас ждёт давнооо!

Собака начала вилять хвостом и пританцовывать, так что коготки громко цокали по паркету в ёлочку.

— Пойдём! — Кевин похлопал себя по ляжкам. — Ну-ка, давай пошли!

Он защёлкнул карабин на ошейнике и оставил поводок лежать на полу, пока надевал куртку и шнуровал прорезиненные сапоги. Они были такие тяжёлые, что ноги приходилось поднимать с усилием. Затем он взял вишнёвую гигиеническую помаду из ящика комода и провёл по вытянутым в трубочку губам, продолжая мурлыкать мелодию из «Холодного сердца». Втянул щёки, выгнул подведённую карандашом бровь и оглядел себя в зеркало в прихожей.

— Как я выгляжу? — обратился он к сидевшему к нему спиной псу. Тот, не в силах дождаться прогулки, пытался просунуть морду в дверную щель.

Кевин поднял поводок с пола и снял дверную цепочку.

На улице им пришлось пропустить полицейский автомобиль, который пронёсся мимо с включённой мигалкой, и Кевину вновь стало безмерно грустно.

В утренних новостях передали, что полиция всё ещё не нашла Лукаса, и Кевин не мог отделаться от лёгкого чувства вины. Отреагируй он сразу, как только обнаружил его отсутствие, у полиции, возможно, было бы больше шансов найти мальчика. В таком деле счёт шёл на минуты, это он знал, а он, возможно, потратил решающее количество этих самых минут на себя любимого. Он завис, читая уведомления с «Фейсбука», и между тем, как имя было вычеркнуто из списка, и звонком родителям совершенно незаметно пролетело двадцать минут.

Позвони он сразу, пошло бы что-то иначе?

Он перешёл улицу и отпустил Калаху с поводка побегать по Парку Черчилля, где собака начала носиться кругами в погоне за воображаемой добычей. Довольная, она понеслась к бункеру посреди лужайки, собирая запахи деревьев и земли. Потом догнала Кевина, который перешёл мост к Кастеллет и поднимался по усыпанной щебёнкой тропинке к Королевским воротам.

— Пойдём, милая, нужно ещё немного потерпеть, чтобы добраться до дома. Сегодня слишком уж холодно!

Кевин вновь защёлкнул поводок на ошейнике. Он вытер глаза, которые начали слезиться на холоде, собрал воротник у горла и направился в сторону старинной ветряной мельницы. «Сегодня удовлетворимся короткой прогулкой», — решил он, намереваясь свернуть около мельницы вместо их привычного маршрута к морю.

Кевин прибавил ходу и заметил, что Калаха сопротивляется. Он аккуратно потянул за поводок, но собака упёрлась. Обернувшись, он обнаружил, что её внимание было приковано к чему-то у подножия насыпи.

Кевин проследил за взглядом собаки и замер.

Там, на подмёрзшей поверхности насыпи, стояли мальчик и девочка и кидали друг в друга снежками. Кевин знал, что лёд был слишком тонок, чтобы двигаться по нему без опаски. Лёд припорошило снегом, и возле берега он, возможно, был достаточно крепким, но с вершины крепостного вала Кевин хорошо видел тёмное пятно дрейфующей ледяной каши прямо посреди озера, неподалёку от места, где стояли дети.

— Нет, нет, нет, о чём они только думают?! — пробормотал он, не в силах оторвать взгляд от детей. Затем закричал им: — Эй, вы, там нельзя стоять! А ну уходите!

Дети, которым он дал бы на вид лет десять-двенадцать, его не услышали. Вместо этого мальчик потянул девочку дальше на лёд и начал её щекотать, так что она радостно завизжала и замахала руками. Затем высвободилась из его рук и села на корточки, руками в больших вязаных варежках сгребая снег, чтобы слепить снежок. Она поднялась и ещё на пару шагов приблизилась к тёмному пятну в стремлении набрать больше снежных снарядов.

— Эй! — закричал Кевин снова, на этот раз ещё громче, и поставил руку на пояс. — Лёд слишком тонкий! Уходите оттуда, слышите!

По-прежнему никакой реакции.

Девочка невозмутимо запустила в мальчика снежком, тот увернулся и захохотал.

Кевин гневно покачал головой:

— Немыслимо!