Собиратель костей

«Сейчас меня вывернет наизнанку, — пронеслось в голове женщины. — Как тогда, с Ником, когда мы — двое крутых полицейских! — налакались этих дешевых коктейлей! Там еще пластмассовые рыбки в них плавали... Вспомнить противно!»

— Ты чувствуешь запах духов?

Вот, опять комок подступает к горлу... И опять эти дурацкие позывы...

Нет. Нет! Сакс закрыла глаза и сосредоточилась на боли в суставах. Хуже всего дела обстоят с коленом... И вот — о чудо! — тошнота исчезла, растворилась.

— Нет, это не ее духи, — твердо заявила Амелия.

— Хорошо. Может быть, наш мальчик настолько самовлюблен, что имеет привычку обильно поливать себя лосьоном. Это, кстати, зачастую указывает и на его социальное положение. Или же он просто пытается перебить лосьоном какой-то другой запах, который оставляет после себя. Например, чеснока или сигар, рыбы или виски. Посмотрим. А теперь, Амелия, слушай меня внимательно.

— Что такое?

— Я хочу, чтобы ты на время перевоплотилась в него. «Еще чего! Начались экстрасенсорные чудачества! Вот только этой чертовщины мне не хватало», — Амелия в сердцах даже притопнула ногой.

— У нас нет времени на это.

— Когда работаешь на месте преступления, его всегда не хватает, — спокойно продолжал Райм. — Но это нас не остановит. Попробуй поставить себя на его место. Начни думать так, как мог бы думать он.

— И как же мне это сделать?

— Используй свое воображение. Именно для этого Господь и наградил нас им. Итак, ты — это он. Ты заклеил ей рот, надел наручники, притащил в эту комнату и приковал к трубе. Ты ее перепугал, и тебе это нравится.

— Откуда вам известно, что ему это нравится?

— Это тебенравится, а не ему.Откуда известно? Просто никто не стал бы причинять самому себе столько хлопот, если бы его не удовлетворял конечный результат. Продолжим. Ты здесь все знаешь, поскольку бывала в этой комнате и раньше.

— А это еще почему?

— Потому что все нужно было проверить заранее. Найти уединенное место, такое, чтобы туда выходила паровая труба. Взять отсюда «ключевые» предметы, а потом оставить их у железной дороги.

Сакс была буквально загипнотизирована его тихим, спокойным голосом. Сейчас она полностью забыла о неподвижном теле говорившего.

— Да, все верно.

— Ты снимаешь заглушку паропровода. О чем ты думаешь?

— Не знаю. О том, что ее надо снять и покончить с этим делом.

Уже произнеся эти слова, Амелия про себя подумала: «Не то». Она даже не удивилась, услышав, как Райм разочарованно прищелкнул языком.

— Ты и вправду так думаешь?

— Нет. Я хочу, чтобы это продолжалось как можно дольше.

— Да! Именно это тебе нужно! Ты размышляешь о том, что сделает с твоей жертвой пар. Что ты еще чувствуешь?

— Я...

Какая-то неясная мысль стала формироваться в голове Амелии. Она увидела женщину, прилагающую все силы, чтобы освободиться. И что-то еще... Вернее, кого-тоеще. Наверное, это он и есть. Подозреваемый номер 823. Что же она может о нем сказать? Что? Скорее всего... Тут мысль внезапно рассеялась.

— Не знаю, — прошептала Сакс.

— Ты поступаешь поспешно, торопишься, или чувствуешь полное спокойствие?

— Я тороплюсь, мне надо уходить. Копы могут появиться в любой момент. И тем не менее я...

— Что?

— Ш-ш-ш-ш! — тихо сказала она себе и принялась снова обходить комнату, пытаясь взрастить в себе то семечко сомнения, которое заронила в нее так некстати ушедшая мысль.

Амелия шла через комнату, как сквозь темную звездную ночь. Ее окружали черные вихри, лишь кое-где скупо подсвеченные тусклыми желтыми огоньками. "ОГосподи, — подумала она, — не хватало еще потерять сознание!"

Может быть, он...

Есть! Глаза Сакс скользнули вдоль паровой трубы и остановились на еще одной заглушке, находившейся в углу, в нише, напоминающей темный альков. Там жертву было бы куда удобнее спрятать, так как от двери этот угол не просматривался. К тому же, на второй заглушке было только четыре болта, а не восемь, как на той, которую он предпочел.

Почему?

И тут она поняла все.

— Он не хочет... Я не хочу уходить, потому что мне интересно наблюдать за ней.

— Почему ты так подумала? — поинтересовался Райм, эхом повторив ее мысли, пришедшие в голову Амелии несколько минут назад.

— Тут есть еще одна труба, к которой можно было бы приковать жертву, но я выбрала другую, которую видно от двери.

— Чтобы лучше было наблюдать?

— Думаю, да.

— Почему?

— Чтобы убедиться, что ей не спастись. Или проверить, насколько надежно лента, залепившая ей рот, заглушает крик... Не знаю.

— Хорошо, Амелия. Но что это означает,и как мы можем использовать данный факт?

Сакс обшарила глазами комнату, выбирая место, откуда можно было следить за жертвой, самому при этом оставаясь для нее невидимым. Таким уголком оказался тонущий во мраке промежуток между двумя масляными бочками.

— Да! — возбужденно воскликнула Амелия, выходя из роли. — Он находился здесь и подмел пол.

Она тщательно обследовала темный угол, шаря по нему зеленоватым лучом фонаря.