Собиратель душ

Или Аксенова пытается докопаться до истоков создания Немезиды? Почему СБ понадобилось не просто спасать покалеченных членов семей служащих, но и превращаться их в оружие возмездия? Чем плохи обычные агенты? Почему нельзя поставить ПРОЦ в экзоскелет? Почему нельзя поставить ПРОЦ в штурмовой шлем или обычные очки? Это Веронике дополненная реальность транслируется непосредственно в органы зрения, как и вообще любое изображение. А мне, допустим, сказали, что для использования дополненной реальности, на глазное яблоко был нанесен слой хрензнаниума толщиной семнадцать нанометров, на который не только транслируются данные ПРОЦа, но и может менять мой цвет глаз, радужную оболочку и даже сетчатку, обманывая системы идентификации.

Кстати, Вероника, узнав об этом из моего рассказа, даже не удивилась. Личность, на которую у нее были документы, Вера Ахатова, была полностью выдуманной, начиная от отпечатков пальцев и заканчивая родителями, которые отдали ее в детский дом, так что правила конспирации и использования других личностей она знала гораздо лучше.

Ещё немного поворочавшись, размышляя о других шифрах своего отряда, я решил, что до их подноготной тоже доберусь. Мы же команда, значит, я должен знать, почему Олли такая отстраненная, Жлоб — вечно обиженный, а Пуч… Лениво ворочающийся на грани сна и реальности мозг не успел подкинуть мне ассоциацию поведения «настоящего офицера», и я отключился.

Глава 20. ПРОЦ

Я зашёл в кабинет и растерянно замер, доктора на месте не было.

— Проходите, садитесь, я сейчас подойду! — раздался голос откуда-то слева, и сделав два шага по направлению к стулу, стоящему у стола, я увидел дверь в смежное помещение. В его глубине девушка, стоящая в пол-оборота ко мне, накинула белый халатик и начала его застёгивать, глядя в зеркало. Она обернулась на меня, тихо ойкнула, и махнула рукой:

— Извините, я сейчас, — но в голосе я особого раскаяния я не заметил.

— Ничего, я не спешу, — ответил я, прошёл к стулу и развалился на нем.

Доктор зашла в кабинет через минуту, и представилась:

— Александр, я Валентина Милорадова, специалист по вашему протокольному центру, — она села в кресло напротив меня и закинула ногу на ногу.

Мое сердце пропустило удар. Судя по тому, что я мельком увидел, под халатиком у доброго доктора ничего не было. Посмотреть, в общем, было на что — даже в этом самом халатике доктор выглядела на восемь баллов из пяти: вьющиеся ярко-рыжие волосы, огромные голубые глаза, смуглая, ухоженная кожа и правильные черты лица. Когда она улыбнулась, то стала напоминать обьевшуюся сметаной лисицу — симпатичную и довольную, но… Я-то знал, что колобка сожрала лиса, не волчица или медведица.

— А что, у протокольного центра свой доктор? — поинтересовался я, тоже закинув ногу на ногу.

У Валентины был, как минимум, третий размер груди, а халатик застегивался на пуговицы, причём две верхних она оставила расстегрутыми. Белая тряпочка не только просвечивалась в районе сосков, но вообще, была недопустимо мала: когда доктор села, ткань натянулась, и в просветах между пуговицами, особенно на груди, можно было увидеть кожу.

Милорадова постучала ручкой по столу, и я перевёл взгляд на звук:

— Каждый протокольный центр обслуживает бригада специалистов, и ваш — не исключение, — произнесла она.

— Надо же! — восхитился я и вернулся к созерцанию выреза её халатика, после чего забросил пробный камень. — А всё специалисты, занимающиеся ПРОЦем, такие красивые, как вы?

— Конечно же нет! — Валентина улыбнулась. — Я — одна такая исключительная!

— Да что вы говорите! — ещё раз восхитился я и подался вперёд. — А почему вы без трусиков?

— А этот для того, чтобы у вас не возникло никаких других мыслей по поводу цели, для которой мы здесь собрались, — доктор улыбнулась ещё шире и, став со стула, оперлась двумя руками на стол, позволяя в полной мере оценить открывающиеся перспективы.

Взгляд мой устремился между двумя холмиками грудей, скользнул по плоскому животу… Черт.

— Интересно, а Аксеновой вы что, копию мужа подкинули на включение ПРОЦа? В халате?

Лицо доктора скривилось в забавной гримаске:

— Я не тренировала протокольный центр Аксеновой. Так что не знаю, кого подсунули ей на проверку сексуальных реакций.

— А, то есть это всё — ещё одна тренировка? А почему бы вам не использовать данные из Барлионы? Я же там ваш ПРОЦ затренировал! — попытался протестовать я, пожирая глазами татуировку котёнка на лобке доктора.

Она притворно вздохнула:

— К сожалению, данные из тех мест в Барлионе, где вы бываете, являются сугубо конфиденциальными. Поэтому, — она надула губки и легонько улыбнулась. — Нам придётся заняться сбором самим.

Она распрямилась и сделала шаг ко мне. Я тяжело вздохнул:

— Доктор, вы поймите, у меня невеста!

Милорадова расстегнула верхнюю пуговку:

— У меня тоже! — я удивлённо вскинул брови, и она, расстегнув вторую, поправилась. — Жених, я имею в виду!

Глядя на её розовые соски, я сглотнул и и добавил:

— Она дочь генерала!