Собаководы

Кеша выключил варочную панель и оперся о столешницу. Ноги не держали, а сердце заходилось рваным ритмом. Да, елок он наломал. Можно же было спокойнее. Просто сказать: «Семен, у нас возникло недопонимание. Давай обсудим». Но нет же, вспылил, а теперь пожалел о своих словах.

Когда он без аппетита доел кашу и медленно допил чай, погрузившись в размышления о своем поведении, в дверь позвонили. Кеша растерялся, потом спохватился, что сидит в одних трусах, кинулся в комнату, чтобы надеть пижамные штаны, и только потом открыл дверь, за которой стоял Семен с корзиной подарков. В прямом смысле слова. Он вошел в квартиру и поставил ее на пуф, а потом сказал уверенно и безапелляционно:

— По-моему, произошло недопонимание. Извини, что поспешил. Давай, поговорим.

Кеше стало стыдно; это он должен был проявить такое сознание.

— Конечно, проходи. — Кеша опустил взгляд, но повел Семена на кухню во второй раз, усадил, предложил чай. Руки у него дрожали, поэтому Семен забрал у него заварник и сделал все сам. Кеша беспомощно уселся, наблюдая за спокойными движениями Семы. Это успокаивало.

Надо же, он, позволяя себе мечты о ком-то своем, часто представлял темпераментного любовника, их общий секс, но почти никогда, вот такие домашние ритуалы, а ведь Сема с заварником выглядел в сто раз сексуальнее, чем придуманный любовник. А еще очень хотелось видеть мужчину на этой кухне каждый день.

На этих мыслях Кеша совсем приуныл. Где он и где Беркутов?

— У тебя кто-то есть? — задал вопрос Семен.

— Нет, — честно признался Кеша, а потом спохватился, что совершенно не подумал об этом и тоже уточнил: — А у тебя?

— Пока один, — спокойно ответил Семен, разливая чай.

— Почему пока? — насторожился Кеша.

— Ну я вчера подумал, что ты не против со мной встречаться.

— Зачем? — выпалил Кеша то, что в голову первое пришло, и прикусил язык. Ну да, он до сих пор не понимал, зачем Беркутов с ним возится, но не напрямую же ему заявлять об этом! Дебила кусок!

— Кеша, что значит «зачем»? Зачем с тобой встречаться?

Иннокентий молчал, не зная, как теперь выкрутиться с ответом. Он же сам на Новый год загадал отношения. Получите, распишитесь.

— Я не в твоем вкусе? — продолжил допрос Семен.

На этих словах чай у Кеши пошел носом и он закашлялся. Сема сразу поднялся и постучал заботливо по спине.

— Ты мне нравишься, — сипло ответил Кеша и закрыл пылающее лицо руками. Так стыдно ему еще никогда не было. Ему тридцатник, что он мнется-то! — Как сексуальный партнер, но как человек... характер у тебя ужасный.

Семен захохотал.

— Ну ты даешь! Мне еще никто так прямо свои мысли не говорил. Продолжайте, Иннокентий Вениаминович, мне нравится.

Кеша громко вздохнул и убрал руки от лица, посмотрев в смеющиеся глаза Беркутова.

— Вы пожалеете об этом, Семен Львович, точно вам говорю.

***

— Кеша, не смей, — тихо зашипел на него Семен, пытаясь оторвать его руки от своего ремня на брюках.

— Это ты не смей сопротивляться. Сам же вытащил тот фант, поэтому готовься! — сказал Кеша и усилил напор, наконец-то расстегивая ремень, а с ним и ширинку.

— У меня встречи сегодня, — взмолился Беркутов.

— Сема, это на десять минут максимум. Больше ты не продержишься. Хватит мешать мне, — обиженно проговорил Кеша и дернул штаны своего любимого вниз.

— Какие еще десять минут! — вдруг рассердился Сема. — Да я сейчас тебе покажу «десять минут»! А ну снимай штаны!

— Фант у тебя, мне и выполнять, — начал заводиться, но от злости, Кеша. — Без минета я отсюда не уйду!

— Не уйдешь, — как-то опасно протянул Сема и вдруг сделал подсечку, отчего Кеша стал заваливаться. Сема его быстро перехватил, моментально стянул руки галстуком, рот заткнул поцелуем, а руки умело оголили пах. Дальше Кеша помнил плохо — удовольствие дурманило мозг, а горячий рот Семена выделывал что-то запредельное. Он ласкал его с такой же жадностью собственника, которую Кеша познал в их первую совместную ночь. И она так и не угасла за столько месяцев.

А еще похоже перетекла в Иннокентия, потому что он сам порой накидывался на Семена. Особенно, когда они проводили целый день в гольф-клубе, решая вопросы с грунтами, зелеными покрытиями, ландшафтом. У Кеши до сих пор остался маленький шрам на ступне от осколков разбитого бокала, которые они в пылу страсти нечаянно разбили, а Кеша умудрился наступить на стекло голой ступней.

После того случая Семен пристрастился целовать его ноги, проводя по своду горячим языком, слегка прикусывая зубами пальчики. А в его кабинете же пропали все бьющиеся предметы.

Кеша ошибся — Семен ни разу не пожалел, что в тот день засунул свое обиженное эго в зад и вернулся поговорить.

Тогда Иннокентий еще не знал о таком серьезном шаге со стороны Семена, но вскоре осознал, что Беркутов в отношении него всегда старался пойти на компромисс.

Но не в игре с секс. фантами.

Кеша очнулся от ласковых поцелуев: Сема поцеловал его нос, лоб, щеки. Спустился к шее, а там и замер, крепко обняв расслабленного Кешу.