Собаки и демоны

В то время как человек (художник или писатель) может покрасить все в тот цвет, который хочет видеть и оставить описание в письменной форме, для камеры это нелегкая задача. Фотографы и кинематографисты в Японии должны тщательно продумать, как создать каждый кадр, чтобы сохранить иллюзию естественной красоты. Японцы окружены книгами и плакатами, которые показывают точно вырезанные кадры природы – главным образом крупные планы таких деталей, как проход в старый храм или лист, кружащийся в горном бассейне – с сопровождающими комментариями о японской любви к природе, сезонам и т.д. Часто те самые агентства, работа которых «ваять» пейзаж, производят и платят за такие рекламные объявления.

Хорошо отобранные слова и фотографии напоминают японцам из ежедневных газет, что они живут в красивой стране. Они также внушают иностранцам, которые покупают книги о садах, цветах, архитектуре Киото, что Япония благословенна, являясь единственной страной в мире с ее изящной «любовью четырем сезонам». Ни у какой страны в мире нет столь богатого наследия символов и литературного восхваления природы. Расписываясь в чеке ресторана или бара читаем: «Лист Клена», «Светлячок», «Осенние Травы»; главный банк, прежде Коби Тэйио Мицуи Гинко (Солнечный Банк Мицуи), однажды изменял свое название на Сакуру Гинко (Банк Черри Блоссом). Бесчисленные церемонии, такие как Мицутори, обеспечение ключевой водой, в храме Нигатсу-до в Наре, выжившие от традиционной культуры, люди выполняют такие ритуалы в частных домах и в храмах или наблюдают, как об этом вещают в той или иной форме почти ежедневно по телевидению. От церемонии весеннего риса во дворце в Токио, установленной императором, до любования лунными сторонами осенью, миллионы людей празднуют прохождение сезонов. Торговые ряды завешиваются пластмассовыми вишневыми цветами весной и пластмассовыми листьями клена осенью. И эти сезонные традиции затеняют опустошение, имеющее место повсюду в Японии. Легко забыть или не заметить, что Служба Лесоводства заменяет клены Японии и вишни кедром, что светлячки больше не поднимаются по бетонным берегам рек.

Невозможно за целый день в Японии не увидеть изображение - в газете, на пластмассе, хроме, целлулоиде или неоне – осенней листвы, весеннего цвета, плавных рек и приморских сосен. Но очень даже возможно ходить в течение многих месяцев или даже лет, не видя хотя бы одну из этих реальных вещей в их неиспорченной форме. Скрытые пропагандой и символами, поддержанные удовлетворенной общественностью и направленные бюрократией на автопилот, линии танков идут дальше: накладывая бетон по рекам и побережью, засаживая деревьями холмы и демпингуя промышленные отходы. Продвигаясь также непреклонно как «двигающийся палец» Омара Хайяма, бюрократия вырезает свои "понятия" на земле, и «ни наше благочестие, ни наше остроумие не повернут это назад на полпути, ни все наши слезы не смоют этого».

3.

Пузырь

Взгляд

назад

Naturam expelles furca, tamen usque recurret.

Если вы втыкаете вилы в природу, она вскоре найдет путь, как вернуть все обратно.

- Гораций

Мы готовы взглянуть на долгие финансовые усилия Японии, которые она предпринимала с 1990 года; последствия дикой спекуляции, известной как «Пузырь». Таяние фондового рынка и имущественных цен вымело активы, составляющие $13 триллионов. Эти исчезнувшие активы не тривиальны. Они составляют размеры, соизмеримые с самыми печальными потерями, испытанными в истории человечества, такими как те, которые обычно происходят во время войны или при падении империи. Чтобы видеть, как Япония смогла довести себя до этой невероятной ситуации, мы должны вернуться к расцвету японской финансовой власти больше чем на десятилетие назад.

Когда к концу 1987 черные лимузины начали выстраиваться в линию каждый день перед домом Мадам Оно Нуи в Осаке, соседи думали невесть что. Из автомобилей появлялись мужчины в синих костюмах, несущие портфели, и исчезали внутри, иногда чтобы не появиться два или три следующих дня. Нуи управляла успешным рестораном, и казалось, что она расширила свой обеденный бизнес до более ранних часов. Только позже соседи, узнают, что посетители Мадам Нуи приезжали не для того, чтобы вкусить хорошей еды. Мужчины в синих костюмах приезжали, чтобы воздать должное темному жителю дома Нуи, как позже стало известно, наиболее важному игроку на японском фондовом рынке в то время. Это была любимая керамическая жаба Нуи.

Жабы, как известно, являются волшебными существами, которые как барсуки и лисы владеют мастерством перемещения во времени, особенно те, которые вовлекают деньги. Людям нравится иметь в садах керамические статуи барсуков с кувшином вина в одной лапе и бухгалтерской книгой квитанций в другой. Жабы, хоть и менее популярны, но являются более таинственными, поскольку они могут преобразовать себя в демонических принцесс и знают древнее колдовство Китая и Индии.