Собачья работа

Мы с Коршуном переглянулись. Из шести принесенных книг (Пустополь невеликое княжество, там проживает не так уж много шляхетских родов) осталось только две. И шансы таяли с каждой перевернутой страницей.

— Пока нет.

— А что вы ищете?

— Родословную рода Хашей.

— Зачем?

— Ну, мы думали, что есть какие-то зацепки в прошлом… какие-то причины…

— Их нет!

Я почувствовала себя опустошенной.

— То есть как?

— А вот так. — Мать Любана прошла на свое место во главе стола и сделала знак нам, гостям, устроиться рядом. С другой стороны располагались другие гости монастыря — вернее, те, кто в данный момент жил в монастырской гостинице. — В родословном древе Хашей нет ничего именно потому, что родословного древа не существует.

Я как стояла, так и села. Хорошо, не мимо стула.

— Хаши — не шляхта!

ГЛАВА 19

Не передать в двух словах всех чувств, которые я испытала в тот вечер. Всего одно слово — и какой результат! Ошеломлен был и Коршун, который даже забыл проверить монастырскую гостиницу. Все равно, это уже не имело большого значения.

Я возвращалась в замок со смешанным чувством опустошения и нетерпения. Да-да, в тех двух книгах, как и следовало ожидать, не нашлось ни одного упоминания про род Хашей. Это был просто старый рыцарский род (по словам матери Любаны, не менее пяти поколений), не имевший ни земельного надела в собственности, ни герба. По сути дела Хаши являлись всего лишь привилегированными гайдуками, заслужившими особое отношение исключительно потому, что служили князьям Пустопольским больше ста лет. Настоятельница много рассказала мне о том, кто такой Генрих Хаш, ее несостоявшийся жених. Нет, она не произнесла ни одного плохого слова, где-то в глубине души нежно храня воспоминание о первой и последней любви. Но я, шляхтенка в шестом поколении, прекрасно понимала то, что она не хотела и не могла рассказать.

У Хашей не было ничего. Ни родового гнезда, ни герба, ни тем более титула. Не было даже собственного дома. Когда отец Генриха женился и взял за себя дочь такого же, как он, безземельного рыцаря, дед князя Доброуша выделил ему небольшой хутор для проживания просто потому, что детям нужна была крыша над головой, а также потому, что надо было осваивать пустоши и населять землю народом после очередной войны. Ни отец князя Доброуша, ни он сам не спешили забрать назад свою собственность, тем более что Хаши разумно вели хозяйство и даже сумели кое-что накопить. Именно там провел часть своего детства нынешний князь Пустопольский, воспитываясь вместе с сыновьями Генриха Хаша, пока его не забрали в отчий дом. Именно там, как мне казалось, держали до недавнего времени пресловутого дейноха, привезенного с севера.

Да, у Хашей не было ничего собственного. Но все это — земли, титул, герб, власть, слава и прочее — могло появиться у того, кто женился бы на титулованной наследнице. Возьми за себя шляхтенку — и твои дети, а также ты сам станешь шляхтичем. Но для чего нужна шляхта, когда есть княжеский дом? По словам матери Любаны, существовала чуть ли не традиция: Хаши неоднократно пытались взять в жены княжон правящего дома. И всякий раз что-то мешало. То находился жених, с которым девушку обручили еще в колыбели. То она уходила в монастырь. А то оборотень наносил удар. Теперь-то я знала: на самом деле это старший брат защищал таким образом честь сестры. Хаши терпели, ждали, делали вид, что все хорошо. Тем более что однажды девушка из этого рода все-таки вышла замуж за одного из князей. Правда, это был всего третий сын, не получивший большого наследства. Но именно от этого брака родилась дочь, ставшая матерью пана Матиуша. С тех пор Хаши не теряли надежды на то, что судьба предоставит им второй шанс.

И случай подвернулся. Умирающий на поле боя князь Доброуш сам попросил Генриха Хаша позаботиться о своем единственном сыне. Надеясь на честность и порядочность того, чьи предки служили его роду больше столетия, он выдал тайну. И Хаши двумя руками вцепились в этот шанс. Наследников всего трое — побочный родственник пан Матиуш, князь Витолд с проклятой кровью оборотня в жилах и его сестра. Родись Агнешка мальчиком — все было бы иначе. Но если Витолда не станет, наследницей имени и титула окажется девочка — вряд ли король решит сделать новым князем незаконнорожденного. И тот, кто станет ее мужем, окажется не каким-нибудь шляхтичем, а сразу князем! Да, теперь многое становилось понятным.

Всю дорогу Коршун помалкивал. Я не лезла ему в душу — он совсем недавно узнал о том, что княжеский венец по закону и наследству мог бы украшать его чело. Для любого человека это серьезное потрясение, а для того, кто с раннего детства был лишен нормальной семьи, и подавно.