Собачья работа

– Рот закрой, ублюдок, – беззлобно оборвала его Ли. – Не тебе об этом говорить, тварь. Сейчас эти мужчинки сидят в двухстах метрах отсюда, в тачке, и ждут команды. Прошло более часа – они вполне восстановились. Следующий – ты. Я, кстати, собираюсь эту пленку пустить в оборот – неплохие кадры. Вот только дозапишу еще кое-что… Как ты думаешь, что тебя может спасти от позора?

– Что? – встрепенулся Кулькин. – Что может спасти?

– Беспрекословное повиновение и сотрудничество с судебным исполнителем. – Заметив, как у подопытного округлились глаза. Ли поспешила уточнить:

– Это я – судебный исполнитель. Исполняю волю Высшего суда. За сотрудничество – некоторое снисхождение.

– Что надо делать? – быстро поинтересовался Кулькин.

– Надо вызвонить сюда вот этих двух типов, – Ли достала из сумки фотографии и помахала перед носом жертвы. – Я набираю телефон, ты говоришь… Они тебя слушаются?

– Что за вопрос? – удивился Кулькин. – Естественно! Только я хотел оговорить условия…

– Никаких условий, – Ли отрицательно помотала головой и начала набирать первый номер. – У них оружие имеется?

– Нет, оружие им не положено. – Кулькин кивнул в сторону дома:

– Со Светкой – что? Ты ее тоже – того?

– При чем здесь девчонка? – Ли приложила телефон к здоровому уху Кулькина. – Когда все кончится, я ее отпущу. Ты только не дури – говори нормально.

– Кончится, – тоскливо пробормотал Кулькин. – Кончится… Ннн-да…

Спустя пять минут два типа, нужные Ли, были вытребованы Кулькиным с немедленной доставкой на дом. Захватчица села напротив пленника, скрестив ноги, и продолжила беседу:

– Вообще-то эти два дебила тут сбоку припека. Рвать им задницу, наверно, не буду – просто пристрелю. Жека, мир его праху, виновен в ношении большой елды – потому так жестко с ним обошлась. А ты – основной мерзавец, ты всю кашу заварил – тебе особые почести. Скажи, что я не права?

– Она мне ухо откусила, – слезно пожаловался Кулькин. – Ей-Богу, не хотел! Можешь проверить – у меня самый посредственный пенис! Когда я ее… ну, когда у нас все получилось, она чувствовала себя нормально – могла дальше ужинать идти. И даже ухо мне откусила! Я же в больницу уехал; когда эти изверги ее там обрабатывали, мне перевязку делали. Ну откуда я мог знать, что так получится?! Ей-Богу, это их инициатива, я команды не давал! А ты говоришь – сбоку припека. Тут еще разобраться надо…

– Значит, ты светлый и чистый? – Ли нехорошо сузила глаза, задумчиво почесывая глушителем висок и немигающе глядя на Кулькина. – Может, тебя совсем реабилитировать, радость моя? Ты там сидел себе, пил сок, а она, стерва, сама приперлась к тебе в кабинет, напрыгнула и откусила ухо?

– Слушай, я виноват, признаю, – проникновенно забубнил Кулькин. – Но мы же поквитались! Слушай, я все забуду – отвечаю! И Жеку, и этих двух пацанов, которых ты собираешься грохнуть. Никому об этом не скажу, клянусь тебе! Жека мне другом не был, козел елдастый… Вас с сестрой никто не тронет – можешь мне поверить. Раз уж так получилось – мы же сами первые виноваты, ага… Да не смотри на меня так – я тебе слово мужика могу дать, что все забуду! Я тебе даже бабки дам – отступного. Сколько хочешь?

– Слово мужика – это хорошо, – как-то загадочно протянула Ли и, кивнув на баллоны, лежавшие под навесом, внезапно сменила тему:

– Кислород тебе для чего?

– А вот – бассейн собираюсь делать, – оживился Кулькин – во взоре его можно было проследить затеплившуюся искорку надежды. – Завтра бригада приедет, будут каркас варить… Слушай, ты спроси у сестры – я ведь к ней того… с самыми серьезными намерениями. Спроси, спроси! Я предлагал поехать к моим родичам, познакомиться. Ей-Богу, так было – пусть она сама скажет! Знаешь, как увидел ее, что-то внутри остановилось. Все, думаю, влип Кулькин – вот она, любовь! На меня в тот вечер что-то нашло – никогда такого не было. Я же ей предлагал все бросить к ее ногам, а она… Ей-Богу, как по-скотски все получилось…

– Ага – я верю в любовь с первого взгляда, – невозмутимо согласилась Ли. – А баллоны, стало быть, полные. Да?

– Да, под завязку, – подтвердил Кулькин. – Там только сварочных работ – дня на три… Слушай, если бы все вернуть в тот день, ей-Богу, по-другому получилось бы! Я бы ее цветами осыпал, ноги целовал…

– А канистра с машинным маслом есть? – Ли кивнула в сторону «Газели».

– Понятия не имею, – Кулькин пожал плечами, не отрывая взгляда от расплывчатого профиля Ли. – Я тебя умоляю! Давай попробуем все сначала? Хрен с ними, мочкани этих двух елдастых придурков, хрен с ним, с Жекой, мы-то живы, нам предстоит дела делать…

– Мне надо осмотреть машину, – Ли направилась к «Газели». – Сделай одолжение – не шевелись, пока я за тобой не наблюдаю. А над твоим предложением я подумаю – тут, как мне кажется, есть рациональное зерно.