Со всей силой страсти

Бабка к тому времени переехала в дом своей младшей дочери. Сил на то, чтобы жить отдельно, у нее уже не было. Сэди нравилась тетя Колин, но особой теплоты между ними не было, и она не осталась у нее. Да еще не хотелось, чтобы лезли в ее дела. Поэтому она поселилась в поместье у графа, заняв комнату, в которой Джек провел свое детство. Эго было проявлением доброты, на которую она и не рассчитывала. К ее услугам были доктор и сиделка, следившие за ее состоянием. Старый граф сделал все, что мог, чтобы она пришла в себя после потери ребенка. Потом предложил ей помочь наладить новую жизнь. Но у него было два условия. Первое – она больше никогда не увидится с Джеком. И второе – обязательно поставит его, в известность, если внук свяжется с ней.

В тот момент Сэди резко отказалась. Она верила, что Джек вернется к ней. Но когда горе сменилось горечью, а годы шли, она поговорила с графом. Тот поможет ей начать собственное дело, а она соглашается на его условия. Однако взяла у него лишь половину предложенной суммы. Старик посоветовал отдать деньги в рост, что она и сделала.

Сэди все еще оставалась в Ирландии, когда Грэнни умерла. Лорд Гаррет, не раскрывая своего имени, оплатил похороны, а потом, поскольку ее уже ничто не удерживало на родине, дал ей денег на дорогу до Лондона.

Иногда ей казалось, что старик любит ее, но то были всего лишь минутные приступы сентиментальности. Он даже утешал ее, когда письма к его внуку оставались без ответа.

Все это заставит Джека испытать чувство вины за то, что он уехал. В один прекрасный момент она решится и расскажет ему все. Но не сейчас… Ей не хотелось доставлять ему боль. И не хотелось испытывать ее самой. Тем не менее, она сидела здесь, прихорашиваясь для встречи с ним и решив очертя голову кинуться к нему в объятия. Плевать на все! Даже если это принесет кучу сложностей.

Наконец прическа была уложена. Она собрала волосы на затылке таким образом, что дерни за одну шпильку, и они свободно рассыплются по плечам. Чудесно! Джеку очень нравилось это занятие. Ее платье из атласа глубокого темно-зеленого цвета едва прикрывало грудь, делая талию еще тоньше и подчеркивая изгиб бедер. Когда она купила его, Виенна сказала, что оно создано для того, чтобы соблазнять мужчин. Тогда Сэди собиралась надеть его ради Мейсона, но оно так и провисело в шкафу несколько месяцев. До сегодняшнего вечера.

Она приехала в Сейнтс-Роу без пяти минут девять. Сердце замерло в ожидании, когда она ступила из кареты на мостовую. Внутри ощущалась дрожь слабости. Такого она не испытывала уже давно. Очень давно! Больше всего ее смущало то, что она возбуждалась, только представляя себе, что с ней произойдет сегодня вечером. Однако если чувства ее пребывали в смятении, то тело его вовсе не ощущало.

Вместо того чтобы войти в клуб через парадную дверь, Сэди повернула к калитке в заборе, который окружал владение. Ключ от нее ей в свое время дала Виенна. До сегодняшнего вечера у нее не возникало повода воспользоваться им. Подобрав юбки, она двинулась по высокой траве. Прохладная ночь приняла ее в свои объятия.

Выйдя к заднему фасаду здания, Сэди замедлила шаги у клумбы. Здесь царил сладкий цветочный аромат, от которого кружилась голова. Стоя в тени, она с опаской посмотрела на каменную лестницу, ведущую на террасу. Было еще рано, и клуб пустовал. Редкий случай, когда он не был полон под завязку. Виенна делала все, чтобы ее гости не испытывали недостатка ни в чем. И сегодня Сэди станет ее гостьей.

Стеклянные двери распахнулись, и на террасу вышел мужчина, чей белоснежный вечерний костюм резко выделялся на фоне темной ночи. Губы Сэди изогнулись в улыбке. Она обожала эту свободную грацию и уверенную поступь, с которой он спускался по лестнице. Джек Фаррингтон – нет, Фрайди – шел как повелитель мира.

В конце лестницы ее муж замедлил шаги и ступил на дорожку из гравия. Огляделся и повернулся в ее сторону.

–  Выходи, Сэдимун,  – прошептал он.  – Я знаю, ты здесь.

Она тут же выскользнула из своего убежища.

–  Как ты догадался?  – спросила она, быстро окидывая взглядом двери. Ей совсем не улыбалось, чтобы их обнаружили.

Джек схватил ее за руку и потянул за собой по дорожке. Улыбка на его лице превратилась в широкую ухмылку.

–  Я чувствовал, как ты рассматриваешь меня.

–  Этого не может быть.

–  Может. Я всегда физически ощущаю твое присутствие.

Сердце ухнуло вниз и забилось часто-часто.

–  Это в тебе ирландец говорит,  – нахально заявила она. Джек не сказал ни слова, но ухмылка так и осталась на лице.

Несколько шагов по дорожке, и он свернул в сторону от фонарей к нише, откуда начиналась аллея, обсаженная кустарником. Непосвященный не увидел бы здесь ничего особенного. Только если вы знали о ней, то могли обнаружить место, где живая изгородь расступалась и образовывала естественный коридор, который вел к небольшому каменному павильону, скрытому в темноте за растениями.