…Со многими неизвестными

Да, опять перед Сергеем человеческая трагедия, опять чья-то измятая, исковерканная судьба! И снова тот знакомый уже случай, когда надо бороться не столько против, сколько за человека. А за этого паренька стоит бороться, даже с ним самим.

- Да ты слышишь меня? - обратился к нему Лобанов.

- Что ты говоришь? - откликнулся Сергей.

- Я говорю: ты еще компота хочешь?

- Нет, нет, пошли.

Выйдя из столовой, они закурили и медленно стали подниматься по лестнице.

- Мне тут пришла в голову одна мысль, - сказал Лобанов. - По-моему, перспективная. Вот этот самый чемодан, за которым пришел Алек… И те двое с чемоданом на вокзале… Так?…

- Пожалуй. А дальше? - поинтересовался Сергей.

- А дальше вот что получается. Семенов, которого опознал Колосков, следил от вокзала за теми двумя. А потом Алек приходит к нему за чемоданом. Ерунда?

- М-да. Непонятно.

- Так, может, это не Семенов следил? Может, Колосков ошибся?

- Во всяком случае, опознал он его потом нетвердо. Там, на рынке. А вот на вокзале… Иначе бы они за ним не пошли.

- Вот именно - «они»!

- Да, это интересно. Причем два вопроса бы ему по ставить, - мечтательно произнес Сергей.

- А какой второй?

- Алек… Еще бы раз убедиться, что он был на вокзале.

- Стой, стой. Тех двоих с чемоданами встречали высокий парень и девушка в беличьей шубке. Так?

- Это говорит Колосков. А их видел еще и тот толстяк. Тем более что парень был в длинном черном пальто и в шляпе. А Алек…

- Ну! - с упреком произнес Лобанов.

- Да, конечно, - согласился Сергей. - Вот именно поэтому.

Они здорово научились понимать друг друга, эти старые друзья по МУРу.

Сергей вздохнул:

- Эх, ходим мы рядом с чем-то, но никак не ухватим.

- Значит, я этим толстяком займусь, - заключил Лобанов. - Как-то мы его упустили.

- Обязательно. А я пока переговорю с Москвой. И еще раз потолкую с Алеком. Перспективный парень. - Сергей подмигнул.

Они расстались на лестнице.

Сергей зашел к себе в кабинет, и, словно только и дожидаясь его возвращения, немедленно зазвонил телефон. Сергей снял трубку.

- Товарищ подполковник, - услыхал он голос дежурного. - К вам тут пришел один гражданин. Разрешите пропустить?

- Ко мне?

- Так точно. Называет вашу фамилию.

- А его фамилия как?

- Федоров.

- Гм. Не знаю такого. Ну пропустите.

- Слушаюсь.

Федоров, Федоров… Знакомая как будто фамилия. Где он ее слышал? За эти дни промелькнуло столько фамилий, столько прошло людей! Федоров… Определенно, кто-то называл ему эту фамилию… А-а, вспомнил! Ох, уж этот Урманский! Неужели это он его прислал? Все-таки нахальный парень. И старик тоже хорош… Нашли способ звать в гости.

Сергей рассердился. И когда в дверь постучали, он недовольно и строго крикнул:

- Войдите!

Огромный человек в полушубке и валенках неуклюже, боком зашел в кабинет, скомкав шапку в руке. Седые потные волосы беспорядочно топорщились во все стороны и, небрежно зачесанные назад, открывали широкий, изрезанный глубокими морщинами лоб. Круглое усатое лицо раскраснелось от ветра. Человек нерешительно остановился у порога, закрывая своей мощной фигурой чуть не всю дверь.

«Ого, - с невольным восхищением подумал Сергей, - вот это да. Такой в войну мог, конечно, дел наделать и героем стать». Только какое-то чрезмерное его смущение, почти робость не позволяли представить себе ратные подвиги этого человека.

- Проходите, товарищ Федоров, садитесь, - пригласил Сергей.

Старик оторвался наконец от двери и тяжело, вперевалку, приблизился к столу. Стул под ним угрожающе заскрипел. Только сейчас Сергей заметил, что в заскорузлой, широченной руке его зажат паспорт, казавшийся непривычно маленьким.

Положив шапку на колени, Федоров вынул полосатый платок, вытер потную красную шею и, кашлянув, сипло произнес:

- Вот паспорт… Может… того… понадобится…

Он осторожно, даже будто опасливо, положил паспорт на стол.

Сергей все яснее ощущал, что далеко неспроста пришел к нему этот огромный человек, что не пустяковая просьба Урманского привела его сюда, что все гораздо сложнее и потому так смущен Федоров, так взволнован и чем-то явно подавлен, и сразу вспомнил слова Урманского о том, что старик вдруг заинтересовался им, Сергеем.

Федоров между тем шумно вздохнул, и светлые его глаза из-под густых, растрепанных бровей посмотрели на Сергея испытующе и чуть растерянно. Он словно робел начинать разговор, словно в последний раз мучительно решал про себя, начинать ему или нет. И так не вязались между собой необычная громадность этого человека с тягостным, растерянным его взглядом, что Сергей поспешил ему на помощь. Он взял паспорт, раскрыл его и сказал, привычно пробегая глазами записи в нем:

- Ну, так чем могу служить вам, Степан Григорьевич?

Федоров опустил взъерошенную седую голову и глухо сказал:

- Иван Григорьевич я…

- Выходит, ошибка в паспорте? - улыбнулся Сергей. - Исправить хотите?

- Хочу…

- Ну так с этим не ко мне надо.

- То-то и оно, что к вам.

Сергей уловил в его сиплом голосе какие-то странные нотки, заставившие его насторожиться.

- В чем же дело… Иван Григорьевич?