…Со многими неизвестными

- Та-ак. - Плышевский, как видно, что-то соображал. - Может быть, поговорим лично?

- Если вам угодно.

- Угодно. Я сейчас приеду.

- Пожалуйста. Приезжайте.

И Михаил рывком повесил трубку.

…Плышевский, как им показалось, приехал почти мгновенно. Он громко хлопнул дверью, скинул шубу в передней и, потирая руки, вошел в комнату. Лицо его раскраснелось от мороза, холодно поблескивали стекла очков. Не здороваясь, он резко сказал:

- Разговор, как я понимаю, будет мужской. Прошу в кабинет.

Они молча прошли в кабинет, и Плышевский плотно прикрыл за собой дверь.

- Так в чем дело, Михаил Ильич? - И он жестом указал на кресло около письменного стола.

- Дело в том, - сухо ответил Козин, - что я начал кое о чем догадываться.

Плышевский усмехнулся, но глаза смотрели холодно.

- Ага. С помощью одной молодой особы?

- Это не имеет значения.

- Ну что ж. Только должен вам заметить, что вы начали догадываться довольно поздно.

- Лучше поздно…

- Нет, не лучше! - резко оборвал его Плышевский. - Не лучше, молодой человек, а хуже!

- Как вы со мной говорите? - вскипел Михаил.

- Как вы того заслуживаете, вы, жалкий хвастун, трус и… преступник!

- Что-о?!

- То, что слышите. Да, да, преступник. Стоит мне только снять трубку и сообщить вашему начальству даже половину тех служебных секретов, которые вы мне разболтали, и вас ждет увольнение и суд. Ну, а если я расскажу все…

- Что вы расскажете, что? - Голос Козина предательски задрожал.

- Да хотя бы про письмо Привалова, про Горюнова, Доброхотова…

- Я не говорил про Доброхотова!

- Говорили! Все говорили! Вы, кажется, забыли, сколько коньяка у меня выпили? И теперь будете говорить еще больше!

Глава VI УКУС «ЧЕРНОЙ МОЛИ» ОПАСЕН

Сергей сидел за столом у себя в кабинете и в который уже раз просматривал папку с делом Климашина.

Никогда еще эта папка не вызывала в нем такого раздражения. Раньше, перебирая бумаги, он испытывал огромное удовлетворение, ибо каждая из них свидетельствовала о большой и успешной работе, вела все дальше и дальше, неуклонно приближала к развязке. И вот сейчас, когда убийство наконец раскрыто, преступники арестованы и сознались, неожиданно обнаруживается, что дело не только не окончено, но утеряны все нити, неясно даже то, что обычно становится в таком случае ясным, - мотив преступления.

Зачем убили Климашина? Это не нужно было ни Горюнову, ни Спирину. За их спиной стоит неведомый Доброхотов, подстрекатель. Кто он такой? Как его разыскать? Субботние визиты в «Сибирь» ничего не дали: Доброхотов там не появлялся. Почему? Скрылся из Москвы? Почуял опасность? Наконец, все еще не раскрыта кража на складе. Ясно только, что ее совершил не Климашин и не Горюнов.

Но кто же тогда?

Сергей устало провел рукой по лбу.

Ничего не поделаешь, надо опять возвращаться на фабрику. Надо выяснить там до конца связи Климашина и Горюнова. Опять фабрика!

Только вчера у Сергея был очень неприятный разговор об этом в прокуратуре. Он поехал туда вместе с Ярцевым. По дороге Геннадий сказал:

- Если будут спрашивать о документах и о Голубковой, вали все на меня. С документами работали мы. А с Голубковой неувязочка у них вышла. Она порезала руку до прихода ко мне, а не после. На этот счет у меня есть даже справка из их медпункта.

- Здорово ты подготовился, - улыбнулся Сергей.

- А как же иначе? Это вам в МУРе такое дело в новинку. А нам не впервой! Клиентура наша образованная, воспитанная, ножом не пырнет, а вот жалобы строчить - это у нее первое дело. Всем, всем, всем! Погибаю! Спасите честного человека!…

Сергей, задумавшись, почти машинально листал бумаги в папке.

В комнату вошел Гаранин. Был он в новом коричневом костюме с красивым галстуком, в новых на толстой подошве ботинках.

- Чего это ты нарядился? - усмехнулся Сергей. - В честь большого успеха по делу Климашина?

Костя осторожно опустился на диван и скупо, немного смущенно улыбнулся.

- Да Катя все. В театр сегодня тащит. Актер там новый появился.

- Видеть их всех не могу! - вспыхнул Сергей. - Богема чертова!

- Какая такая богема?

- Ну, кутилы, бабники! - Сергей уже не мог сдержать себя. - Привыкли всех подряд обнимать и целовать, да интриги всякие плести! На сцене черт те кого из себя корчат, а в жизни мразь последняя!

- Зря ты всех под одну гребенку, - с расстановкой сказал Костя, - давай, брат, поговорим в открытую. Что у тебя с Леной происходит?

- Эх, чего там говорить! - махнул рукой Сергей. - Я и сам не пойму. Разные мы люди, наверное.

- Что значит разные? Ты знал, на ком женишься. Просто тебе театр ее не по нутру, так, что ли? А я тебе скажу. Лену я тоже знаю. Она не такой человек. И гляди, Сергей, не зарывайся. Такую, как она, другую не найдешь.

- Найду и лучше, - со злостью ответил Сергей. - Вон она уже нашла!

Костя внимательно посмотрел на друга.

- Сплетням веришь? А я вот не верю.

- Тебе, конечно, легко не верить.

- Нет, не легко, - медленно возразил Костя. - Не легко. Ты для меня не посторонний человек. Ладно, - решительно закончил он. - Давай о деле.

- Дело дрянь, - хмуро ответил Сергей.