Сноха

«Сколько лет мы знакомы? — думаю я, хотя прекрасно знаю ответ. — С первого курса. В день первокурсника мы с Илькой и Васькой Егорцевым склеили как-то в кафе девчонок с юридического. К нам с Василием тогда прилетела птица Обломинго, а вот у Алексина с Дашкой все молниеносно срослось. Любовь-морковь. Тот самый лотерейный билет, что выпадает далеко не каждому. А я об этом даже не подозревал, пока не встретил Ольгу.

— Вадька утверждает, что подпись не его, — тут же ябедничает Илья и с обожанием смотрит на жену. — Все, как ты говорила, Дашук.

— Я так и думала, — хмыкает Дашка, включая полковника, кем она, по сути, и является. Служит в Следственном комитете начальником отдела по особо важным. Хотя по внешнему виду вряд ли догадаешься. Высокая блондинка с короткой стрижкой и умным проницательным взглядом. Бюст даже на двойку не тянет, но, похоже, Алексина это не смущает.

— Так, — командует Дарья. — Мы это дело заберем к себе. Вызовем тебя на допрос, проведем почерковедческую экспертизу. Но я и так могу сказать. Очень похоже, но подпись не твоя, Гор. Вот видите, — Дашка тыкает наманикюренным пальцем в филькину грамоту, распечатанную на бланке клиники. — Кто-то легко расписывается за тебя. Видишь, какие взмахи? Почти на автомате. А вот хвостики выводят чуть под наклоном. Вспомни, Вадик, есть же кто-то, кому ты доверяешь черкнуть за тебя закорючку?

— Нет, — мотаю я головой. — Я категорически против всяких подделок. Дядя Игорь Пирогов в этих вопросах прошаренный. И он меня многому научил поначалу. Трудно кому-то что-то доказать, если подпись фальшивая. У моих замов оформлено право подписывать документы. А соответственно, нести за них ответственность приходится им самим.

— У тебя подпись сложная, — вздыхая Дарья. — Все эти крючочки и завитушечки пока выведешь. Вероятно, кто-то долго и упорно тренировался. Скорее всего, этот человек в твоем окружении…

— Кирилл в школе ловко подделывал мою подпись в дневнике, — горько усмехаюсь я, вспоминая сына. Снова чувствую едкую боль в груди. — А больше и некому. Почему ты подозреваешь кого-то из близких? Человек мог увидеть мой автограф где угодно и воспроизвести его как графический объект.

— Такие умельцы у нас все на учете, — загадочно улыбается Дарья. — Но я имею в виду близкий круг, Вадик. Это те самые люди, кто постоянно видит, как ты расписываешься. Подумай. Может, удастся вычислить.

— Подумаю, — улыбаюсь я, понимая, что это дело сильно ударит по репутации клиники и моей собственной. Просто сейчас ничего на ум не приходит.

Я гляжу на Алексиных, моих друзей юности, и невольно замечаю мимолетный взгляд, что Илька бросает на жену. И словно слышу короткую команду «Скажи ему, Дашук!».

Дарья молча кивает мужу и, тяжело вздохнув, замечает.

— В полицию уже поступило несколько заявлений от жертв. СК пока не вмешивается, но документы, предоставленные Арно для получения сертификата, мы проверяем. Дипломы, на первый взгляд, вроде настоящие, а чуть копни…

— У меня в клинике такой «специалист» не работал. Я бы его с ноги вышиб, — бурчу я недовольно. — Вы меня не первый день знаете. Эта история плохо пахнет. Для меня лично, для клиники. Поэтому, Даша, можешь рассчитывать на мое всяческое содействие.

Хозяйка дома кивает, но каждому из нас понятно, что если разразиться скандал, выйти из него чистеньким не получится. Взрывной волной накроет меня, клинику и даже Ильку Алексина.

Он провожает меня до машины, смотрит жалостливо и, по-свойски хлопнув по плечу, выдает.

— Как вся эта муть уляжется, нужно будет встретиться, шашлыков поесть.

Мне давным-давно известен немудреный птичий язык наших чиновников, и фраза, брошенная Ильей, означает следующее.

«Пока вся эта муть не уляжется и не забудется, нам лучше не общаться».

— Да, — киваю я. Правила игры никогда не меняются. — Я женюсь, Иля. Хорошенький подарок на свадьбу.

— На ком? На Лидке? — недоверчиво спрашивает Алексин, и я вижу, как на его лице проступает плохо скрываемое любопытство.

— Нет, — улыбаюсь таинственно и, проведя пятерней по затылку, добавляю с легкой усмешкой. — На вдове Кирилла.

— Оно и правильно, — криво ухмыляется Илья. — И койку кто-то согреет, и на ребенка все права получишь автоматически. Стратег ты, Гор, ох стратег!

Глава 14