Снисхождение. Том 1

– Много будешь знать – плохо будешь спать, – назидательно произнес он. – Мимо тебя это дело не пройдет. Скажи мне лучше – ты Странника этого непутевого не встречал? Вы же как ниточка с иголочкой.

– Нет, – мне не надо было даже врать. – Не довелось.

– Жаль, – вздохнул Валяев. – Но ничего, как начнется – так он все равно из своей захоронки вылезет, никуда не денется. Выпить хочу. Может, все-таки пойдем, по маленькой бахнем?

– Никит, без обид, но мне завтра еще столько всего переделать надо, – прижал я руки к груди. – Кабы по маленькой – то не было бы проблем. Но мы же пузырь раздавим в итоге, не меньше.

– И что? – Валяев сморщил нос. – Самое то. А потом пошел бы к той же Маринке и ее того. После коньяка – самое то. И нет проблем. Или еще лучше – давай ее позовем третьей, я просто в нужное время вас покину. Я буду сегодня Фальстаф.

В моем профессиональном мире это называют «агрессивной рекламой». Просто так Валяев никого и ничего рекламировать не будет, значит, есть у него свой интерес. Следовательно, надо пока погодить с этим шагом. Радуйся, Вика, я сегодня тебе не изменю.

Другое плохо – не спросишь у него, кто с Вежлевой договаривался об интервью. Он это, скорее всего, знает, но сейчас для такого вопроса не время и не место.

– Нет, – для убедительности я даже помахал рукой, повторив знаменитый плакатный моцартовский жест «С Сальери не пью». – Уж извини.

– Была бы честь предложена, – и не подумал обижаться он. – Ну, если у тебя все…

– Не все, – остановил я его. – Есть и третье желание.

– Я слушаю его, о назойливый и пренебрегающий моей компанией, обнаглевший отрок, – витиевато ответил мне Валяев, сложил руки у груди и поклонился. – Причем имей в виду – если твой хитроумный мозг выдаст какую-нибудь пустяковую дребедень, то я спилю тебе черепную коробку и съем его столовой ложкой.

– Бэ! – не выдержал Костик, как видно представивший себе эту картину.

– И тебе бы не пить, – робко предложил я. – Знаешь, это дело такое. Больно у тебя фантазии причудливые.

– Излагай, – потребовал Валяев.

– Дядь Никита, отпусти Костяна с нами в субботу на коньках кататься, – изменив голос до фальцета сказал я ему. – А чо? Там все наши будут.

– Тебе самому это надо? – с сомнением спросил Валяев у Костика, увидел его кивок и сказал: – Валите. Но чтобы в девять были дома.

Он погрозил нам пальцем и направился к стойке ресепшен.

– Я с ним тоже пить боюсь, – сказал мне Костик и доверительно прошептал: – Знаешь, я как-то с ним три дня выпивал, это в Гамбурге было. Так на третью ночь ко мне пришло одиннадцать белок, и они начали просить у меня орешков. С тех пор я с ним в подобном не участвую. И вовсе стараюсь не употреблять спиртного.

Я понял, что на сегодня мне рассказов и откровений хватит, договорился с ним о созвоне и поспешил домой.

Человек я последовательный. Ну, в большинстве случаев. И если я занял выжидательную позицию в одном вопросе, то и остальные, пусть даже с ним не связанные, я тоже решил отложить на потом. Вот пройдет битва – и тогда займусь основными делами, а именно – рвану на плато Фоим. Вещует мне сердце, что там дел будет немало. Как минимум – туда сначала добраться надо. Опять же, – надо для себя решить – брать ли с собой кого или нет. И если брать, то кого – НПС или клановых подтянуть? Нет, с кондачка тут решать не след, тем более, что время у меня есть.

Да и более горящий вопрос есть. Годи Оэс. Вот здесь тянуть нельзя, часики-то тикают, так что им и займемся.

Но прежде я залез в почтовый ящик, причем, чего врать – с легким опасением.

Время идет, ситуация меняется, и кто знает, какое решение примет Глен? А это – две сотни бойцов, между прочим.

Но – нет. Он остался верен союзническому долгу и подтвердил свое участие в сегодняшней встрече. Все-таки есть в этой игре люди, на которых можно опереться. Пусть даже я сам не такой, но все равно – приятно.

Порадовавшись этому и подмигнув Трень-Брень, которая занималась важнейшим делом, а именно – взлетев на приличную высоту, дразнила Флоси, рассказывая ему о том, какие виды пива она вчера видела в Селгаре, я отправился к королю.

Тот сидел в тронной зале и о чем-то беседовал с Эбигайл. Лица у обоих были… А вот так прямо и не скажу. То ли встревоженные, то ли – радостные, не поймешь. Причем увидев меня один смутился, вторая насупилась.

– Мое почтение родне, – помахал я им рукой. – И действительной, и потенциальной.

Эта парочка обменялась взглядами.

– Хейген, – откашлявшись, поднялся с кресла Лоссарнах.

Я не понимаю, чего он на трон не садится. Хороший трон, его ему гномы мои клановые притащили откуда-то. Он в каком-то квесте одному из их лидеров, Манияксу, как трофей достался, вот они, преследуя репутационные цели, его королю и преподнесли.

А тот уперся, мол – пока я не король, пока вон, на стульчике посижу. Что за человек?

– Ну что, – я потер руки. – Нынче у нас гости, как и было сказано. Глен, ты его должен помнить, и еще один очень достойный вождь, который готов выступить на нашей стороне, по имени Гедрон Старый.

– Западное имя, – заметил Лоссарнах. – Мне оно незнакомо, я ничего об этом человеке не слышал.