Снежный путь

Скоро он вышел в лестнице, ведущей наверх. Лестница оказалась полностью металлической — не только несущие элементы, но даже сами ступени. Поэтому он ставил ноги очень тихо и осторожно. И поэтому он услышал звуки шагов сверху задолго до того, как появился собственно тот, кто их производил. Михаил остановился и, прижавшись к стене, стал ждать.

Ноги, живот, грудь, голова… «Охранник» даже не успел заметить его. Мощный ствол в руках оглушительно рявкнул, и противник упал. Уже с разнесённой головой. Крупными прыжками, больше не заботясь о маскировке после такого заявления о своём существовании, Михаил рванулся к лежащему телу, а вокруг уже истошно завывала сирена.

Достав второй пистолет, Михаил также привёл его в боевую готовность и побежал наверх. Всё дальнейшее напоминало какой-то грохочущий кошмар. «Охрана» лезла на него табунами, совсем не думая, похоже, ни о маскировке, ни о самосохранении, и он изничтожал их пачками, стреляя «по-македонски» — с двух рук. При всём при этом, противник напирал на него не только сверху, но и снизу, хотя он мог бы поклясться, что когда он находился внизу, там никого кроме него просто не было. Но особо размышлять над подобными вопросами оказалось некогда.

Когда кончались патроны в одном из пистолетов, он просто выбрасывал его, поднимая следующий с очередного трупа. И медленно, очень медленно подвигался вверх.

Когда ему стало казаться, что этот подъём никогда уже не кончится, и он так и будет — стрелять, стрелять, стрелять, — он вышел таки к двери на самой верхней площадке. Продолжая отстреливаться с одной руки, другой он постарался набрать код. Даже через завывания сирены он услышал: «В доступе отказано!» «Твою мать!!!» — заорал он и сделал с отказным пультом то, что собирался сделать с первым. Если бы Михаил имел время удивляться — он бы удивился — дверь открылась, и он буквально вывалился в холл.

А если бы он имел возможность сосредоточиться на чём либо ином, кроме как не на попытках не дать себя убить, то после первого же своего выстрела он бы услышал:

«Защитные Цепи»: Обнаружен посторонний объект. Предпринимается попытка уничтожения.

«Кокон»: Подтверждаю.

Но он не имел ни времени, ни возможности.

Вывалившись в холл, он оказался на полу и это спасло ему жизнь. Оба «полицейских» уже были тут как тут и сантиментов не разводили — сразу начали стрелять. Покатившись по полу, он тоже открыл огонь.

Если бы в одном из пистолетов не кончились патроны, то возможно он решил бы эту проблему сразу, но патроны кончились. Поэтому сразу он смог свалить только одного из «стражей порядка». А в следующий момент пуля уцелевшего «полицая» сильно ударила Михаила в правое плечо. Но и он попал. Уцелевший поначалу «полицейский» схватился за живот, но сделал попытку выпрямиться и продолжить стрельбу. Только вторая пуля — в грудь — окончательно вывела его из строя.

Михаил вскочил. Правая рука повисла безвольной плёткой и по ней обильно побежала кровь. А сзади уже грохотали шаги тех, кто остался по ту сторону двери. И он снова побежал. Так быстро, как только мог. На ходу он успел ещё выбросить единственный оставшийся, но уже почти разряженный пистолет и подхватить один из валяющихся на полу «бульдогов».

Он бежал по хитросплетению коридоров, совсем не задумываясь над направлением, подчиняясь только наитию. И опять же, если бы он ещё не пребывал весь в горячке боя и не ожидал бы нападения из-за каждого угла, то он услышал бы ещё один диалог, после которого мог бы уже никуда не бежать, а просто спокойно идти пешком. Где-то за гранью сознания прозвучало:

«Защитные Цепи»: Попытка уничтожения постороннего объекта закончена. Объект вышел за пределы досягаемости.

Результат: негативный.

«Кокон»: Принято. Модифицировать Защитные Цепи с учётом полученной информации после её обработки Логическими Цепями. Дальнейший трэкинг объекта отменяется.

«Защитные Цепи»: Принято.

Бесконечные коридоры, повороты, коридоры, повороты… До отупения, до полной потери восприятия происходящего. Сердце набатным колоколом било в груди, лёгкие бросали в топку организма всё новые и новые литры воздуха, но их катастрофически не хватало. Почему-то в виртуальных коридорах стояла жуткая духота. А вполне реальный, как казалось, пот струился по лицу и заливал глаза. Время от времени Михаил стирал его со лба рукавом, но это помогало ненадолго, а скоро рукав промок настолько, что уже не впитывал в себя влагу. Михаил задыхался и бежал всё тяжелее и тяжелее, а за ним, крупными маслянистыми каплями, оставался кровавый след. Странным казалось и то, что он никого не встречал.