Смысл всей жизни (СИ)

Казалось, что она тут уже вечность шатается из угла в угол, иногда для разнообразия через окно считая букашек на ближайшем кусте, торча в библиотеке или в очередной раз отправляясь махать мечами. Месяцы, проведенные в гордом одиночестве в большом поместье, в первое время еще разбавлялись недолгими мысленными разговорами с братом. Но с каждой неделей Кир все больше отдалялся, упорно занятый чем-то, что требовало много внимания и концентрации. Первое время шарахавшаяся от нее прислуга пообвыкла, почти без страха глядя на нее, днями и ночами шатающуюся по закоулкам.

А еще Рей боялась спать.

Теперь-то рядом не было брата, который защищал ее разум по ночам. Рискуя отключиться от дичайшего недосыпа где-нибудь вне поместья, она почти не выходила наружу, предпочитая отсиживаться у себя в комнате. Иногда по ночам ей прилетали отголоски сильных эмоций близнеца, что своей откровенностью вызывали смущение и непреодолимую тяжесть в низу живота. Она словно своими руками трогала обнаженное тело очередной любовницы или любовника брата и своими губами выцеловывала дорожки по коже, собирая соленые капельки пота языком. В такие моменты ей приходилось нестись в свою комнату, даже не раздеваясь прятаться под одеялами и ласкать себя до изнеможения, смешивая чужие образы со своими фантазиями. Как ни странно, но именно после таких ночей она всегда засыпала на недолгие часы, расслабляясь, словно даже эфемерное присутствие брата отгоняло кошмары.

С каждым днем Рей все больше осознавала, что столь долгая разлука с близнецом давала ему относительную свободу действий, понимая, что теперь он живет как ему хочется, а не как приходилось.

В какой-то момент ей пришлось признаться самой себе, что дальше жить без сна ей чревато безумием. Мысль о необходимом контроле своих кошмаров далась ей весьма тяжело, ведь все время она держалась за брата, не прикладывая никаких усилий сама. Учась интуитивно сражаться за свой разум с кричащими голосами в своей голове, Рей со временем все лучше контролировала время сна и бодрствования. Тогда и обслуга в поместье с каждым днем становилась все доброжелательнее и услужливее, особенно когда она не смотрела им в глаза своими яркими огнями. Понимание, что внезапно ее окружают живые интересные люди, слегка ошарашило.

Но едва начала налаживать общение с окружающими, как все вокруг покрылось осязаемой коркой страха и ненависти. Липкая мерзкая пленка гадко липла ко всему. К людям, к деревьям, к дорожкам под ногами. И только она пыталась разговорить замкнувшихся обитателей поместья, как до нее дошло.

Страх был не из-за нее, как и ненависть не в ее сторону.

Люди опасались чего-то иного, перешептываясь по углам, но почему-то затихая в ее присутствии. Лишь прямые вопросы в лоб прояснили слегка ситуацию — что-то произошло, но ей говорить об этом почему-то запретили под страхом смертной казни. Получив подобие ответов, Рей мерзко ухмыльнулась, сразу понимая, кого боялась прислуга больше, чем ее. Уже стоя в своей комнате, она монотонно и настырно пыталась достучаться до брата, сосредоточенно пробиваясь к нему в голову.

Спустя долгие часы у нее это получилось, но их связь сработала странно.

Прекрасно понимая, что находится очень далеко от старшего брата, она видела все его окружение. Обстановка ее комнаты вокруг сменилась на его мебель. Громкие звуки сбоку заставили ее резко повернуться в эту сторону, о чем она сразу пожалела. Едва раскрыв рот для обычной грубой шуточки вместо приветствия, Рей сразу осеклась, сразу понимая, почему братец не реагировал на ее призывы. Слегка по-ханжески разглядывая сплетенные в экстазе фигуры на огромной кровати, она удивленно пыталась сосчитать в хитросплетении тел количество рук и ног. Стараясь не шуметь, отошла подальше от занятых друг другом стонущих и покрикивающих людей, и едва сокрушенно подумала о том, что ей стоило бы постучаться к братцу попозже, как одна из ритмично двигающихся фигур подняла голову и посмотрела затуманенным взглядом на нее. Смахивая спутанные длинные волосы с лица, Кир кивнул, передавая мысль.

— » Не уходи… Я… Прости… Я сейчас… »

Некрасиво хихикнув, Рей отвернулась, старательно игнорируя влажные звуки с кровати. «Вот же отстой. Так не вовремя».

Внезапно барьеры в голове брата окончательно рухнули, и на младшую налетела волна дичайшего наслаждения, почти сбивая ее с ног. Цепко держась за стену, чтобы не упасть, ей пришлось судорожно хватать ртом воздух. Едва схлынули чужие чувства, она ментально зашипела.

— » Закройся, мелкий! Это уже слишком!»

— Это не я влез не вовремя, — парировал вслух близнец, едва слышно бормоча.

— « Ну теперь-то я поняла, зачем ты ставил у себя в голове такие стены», — смешливо продолжала издеваться Рей, за язвительностью скрывая смущение. — «Вовсю занимаешься проблемой продолжения рода, ага».

— Что-то вроде того, ага, — таким же тоном ответил брат. — Я-то не спрашиваю, почему ты вдруг замолкла, не отвечая мне, а тут вдруг решила вылезти. И… как это ты вообще… ты вообще здесь? Или я галлюцинирую? Ты… какая-то прозрачная…