SMS. Цена ошибки

– Вот и хорошо. Отдохни, Настенька, – растягивает губы в ответной улыбке Иван Владимирович.

Мы продолжаем сидеть молча несколько минут, после чего я прощаюсь и ухожу. Эта встреча подарила мне то, чего я так жаждала в последние несколько дней. Крупицу успокоения. А впереди так и были планы на поездку.

Правда, в этот момент я совсем не знала, что им не суждено сбыться, потому что откроются новые обстоятельства, к которым я никак не могла быть готовой.

– Даже не задаю вопросов на тему того, почему Дениса нет с тобой рядом на УЗИ, – вздыхает Надежда Борисовна.

Сама же при этом смотрит испытующе, но меня это совсем не раздражает. Нет ощущения, что врач лезет туда, куда не нужно. Напротив, я чувствую искреннее беспокойство. То, что сейчас кажется мне на вес золота.

– Спасибо, что не спрашиваете, – улыбаюсь натянуто.

Меня уже начинает потряхивать, но я с самого утра гоню от себя определённые мысли. Я должна думать о позитиве и только.

– Ну… Насть… Что же случилось-то? Почему на тебе лица опять нет?

Я сжимаю пальцами направление на ультразвуковое исследование, куда так опасаюсь отправляться, и опускаю голову.

– Я боюсь, Надежда Борисовна, – признаюсь тихо.

Я и вправду боюсь. И если бы сейчас рядом со мной находился Дэн, который бы разделил этот страх, все было бы совсем иначе. Я ведь и представляла себе эту беременность совсем не так. Совместные походы на УЗИ, выбор клиники, где прошли бы партнёрские роды… Мы с Денисом обсуждали это всё миллион раз. Он поддерживал меня во всём. И не только являлся поддержкой, но ещё и давал ощущение, что я могу на него положиться. Всегда.

– Чего боишься? – уточняет Надежда Борисовна.

– Того, что с ребёнком что-то не так. И что на УЗИ мне скажут… ну, что-то ужасное.

Врач снова вздыхает. Вскинув на неё взгляд, понимаю, что она не раздражена моими этим «закидонами».

– Ничего ужасного тебе не скажут. Мы этого малыша выносим. Обещаю.

Чёртовы слёзы… ну почему они снова наворачиваются на глаза?

– Спасибо, – просто благодарю Надежду Борисовну, после чего направляюсь в нужный кабинет.

Оказавшись дома после всех манипуляций, я сразу начинаю расхаживать по квартире. Сжимаю телефон с силой, раздумывая о том, стоит ли писать Денису. От него за последние пару дней пришло несколько сообщений. Они остались безответными с моей стороны. Я просто использовала своё право на покой, который пришлось буквально требовать от окружающих.

Но сейчас я чувствую, что готова идти дальше. Что бы ни было там, в обозримом будущем. Я и узнать-то этого не смогу, если не попробую жить полноценно снова.

«Сегодня была на УЗИ. Всё хорошо. Надеюсь, так и будет дальше», – печатаю я Денису.

Знаю, что если ещё пройдёт хотя бы день без ответов на смс, муж нарисуется на пороге квартиры и тогда мне не избежать очередной порции расспросов и допросов.

«Слава богу… Я уже к тебе собирался», – отвечает Дэн мгновенно.

«Можешь приехать. Поговорим обо всём», – набиваю в ответ после короткого раздумья.

Сейчас я и вправду готова на беседу. Готова принять решение – прежде всего, относительно своего будущего. А в каком качестве будет присутствовать в нём Денис, нужно будет обговорить именно с ним. Просто потому, что он в любом случае отец моего ребёнка. И сейчас, когда я верю в то, что сказала мне Надежда Борисовна, необходимо решить много вопросов относительно общения с Вихровым.

«Сегодня? Тебе удобно?»

«Давай завтра. Устроит?»

Сегодня у меня отходняк. Только-только прихожу в себя и начинаю чувствовать эйфорию от того, что ультразвуковое исследование прошло хорошо. И что будущий малыш развивается так, как нужно.

«Да… конечно. И Насть… я не вижусь ни с Алисой, ни с Любой».

Вот зачем он сейчас об этом? Я же дала чётко понять, что готова на разговор, но завтра. К чему те запоздалые объяснения и ремарки, которых с него никто не требует?

«Завтра поговорим», – обрубаю эту переписку и сразу откладываю телефон, даже не взглянув на то, что мне ответил – или не ответил – Денис.

Эта переписка меня… взволновала, что ли. Но пока не могу понять, чем именно. Вроде, ничего особенного мы не обсуждали, а о предстоящей встрече я готова была «подумать завтра». Но что-то было внутри. Словно предчувствие какое-то…

Когда в дверь раздаётся звонок, я ощущаю, как моё сердце сначала замирает, а следом начинает биться с утроенной силой. На цыпочках иду в прихожую. Кажется, что по ту сторону тот, кому я не должна отворять. Например, Алиса, явившаяся для того, чтобы сделать что-то моему ребёнку. Или свекровь, что сейчас станет делать всё, чтобы обелить Дениса…

Когда же смотрю в глазок, обнаруживаю в коридоре незнакомца. Может, он вообще ошибся квартирой? Возникает мысль сделать вид, что дома никого нет. Но когда в дверь снова звонят – настойчиво, словно знают, что им откроют в любом случае – я вздрагиваю и всё же поворачиваю замок.

– Добрый день, – каким-то глухим, словно из преисподней, голосом, говорит мужчина.

Сам улыбается, но эта улыбка такая, как будто с морозом на губах. И внешность у незнакомца пугающая – ледяные голубые глаза смотрят цепко и равнодушно.