SMS. Цена ошибки

А ещё я размышляла над тем, как отреагировали родители Дениса на новости, и не могла прийти к какому-то общему знаменателю. Не могла предугадать, что будет дальше. Скажут ли мужу, что ему стоит разойтись с той, кто вряд ли выносит и этого ребёнка? Или же наоборот, дадут такой нагоняй, какого Дэн не получал ни разу? Что ж… согласие на приглашение Ивана Владимировича могло расставить точки в том числе и над этим.

– Настенька, привет.

Он тепло мне улыбается и на душе становится одновременно тепло и щемяще. Из родственников Дэна именно свёкор отреагировал на случившееся наиболее человечно, что ли.

– Я сразу хочу сказать – мы ничего об этом не знали, – растерянно разводит он руками.

И я ему верю. Поверила в тот момент, когда сидели за одним столом, и когда Денис вынужденно признался в отцовстве.

Кивнув, делаю вид, что изучаю меню. Этот разговор будет в любом случае тяжёлым, потому мне нужна краткая передышка. Например, на то, чтобы выбрать кофе, которого совсем не желаю.

– Я с сыном серьёзно поговорил, – произносит Иван Владимирович, после того, как заказ сделан. – А теперь, если ты не против, хочу послушать, как всё было на самом деле.

Поначалу хочется спросить: «А что? Разве Дэн вам не рассказал?». Но то, как ставит вопрос свёкор, понуждает меня промолчать и слабо улыбнуться.

Он тоже улыбается в ответ. Мягко и словно бы с просьбой его извинить. Хотя он ведь совсем не отвечает за то, что сделал его взрослый сын.

– Ну? – подгоняет меня, когда молчу слишком долго, и я начинаю рассказывать.

– Всё случилось несколько дней назад. Я узнала, что беременна, но поставить в курс Дениса не успела. Только Алису. Почему-то мне хотелось прежде всего рассказать ей.

На лице свёкра вопросительное выражение, и я понимаю его на все сто. Неделю назад бы не поняла, а сейчас – очень даже. Но не каяться же мне за то, что настолько слепо доверяла?

– В тот день оказалось, что Любаша чуть приболела. А вечером я получила сообщение от Дэна, в котором он спрашивал, как их дочь с Алисой. Потом выяснилось, что они с Лис переспали, когда мы с Денисом ещё не были знакомы. Всех обстоятельств этого не знаю, уж простите, – теперь уже я развожу руками и замолкаю.

Мне больно думать об этой лжи и сейчас. И как скоро это закончится – не знаю.

– Продолжай, – приглушённым голосом просит Иван Владимирович.

Я снова отвлекаюсь. На этот раз – на глоток кофе. Он горчит на языке, словно пью не любимый напиток, а отраву.

– Алиса забеременела, Денису об этом рассказала. Мне решено было не говорить.

– Кто это решил?

– Оба. Якобы Дэн боялся меня потерять с первых минут знакомства, а Алиса пошла у него на поводу.

Сейчас, когда рассказываю всё отцу Дэна, кажется, что всё становится на места окончательно. Как будто паззл складывается, который вроде бы уже был сложен, но только в разные пазы.

– А ты бы тогда с Денисом бы не осталась? – задаёт Иван Владимирович тот вопрос, на который я сама не знаю ответа.

– Мне на это вам нечего сказать. Может, не осталась бы, а может, осталась. Я не могу этого знать и никогда не узнаю.

Некоторое время мы молчим. Пьём кофе, но это скорее для того, чтобы совершать хоть какие-то действия. И возможно, каждый из нас гадает, о чём думает другой. Я могла бы начать расспрашивать, что успел поведать Денис, но мне думается, что не услышу ничего нового.

– У меня знаешь что в голове не укладывается? – наконец спрашивает Иван Владимирович.

– Что именно из того, что может в ней не уложиться в данной ситуации? – невесело хмыкаю я.

Свёкр тяжело вздыхает и согласно кивает.

– Ты права, да. Но есть момент, от которого озноб по коже. Дениска ведь знал, выходит, что ты крёстной мамой его родной дочери будешь?

Да, я тоже об этом думала. Вернее, пыталась. Но моё сознание словно блокировало ту боль, что причиняли мне данные мысли.

– Знал, да, – просто озвучиваю очевидное.

– У меня слов нет.

Слов опять не становится и у меня. И когда уже кажется, что на этом наш разговор завершится, Иван Владимирович кладёт ладонь поверх моей руки и с жаром говорит:

– Настенька, ты знай, я это так не оставлю. С Денисом ещё не один разговор серьёзный будет. И для меня сейчас самое важное, чтобы с внучком моим всё в порядке было, – он кивает на мой живот. – И с тобой в первую очередь. А уж с остальным разберёмся.

На глаза сами по себе наворачиваются слёзы. Приходится опустить голову и скрыть лицо волосами, чтобы только Иван Владимирович этого не заметил.

– Спасибо, – выдыхаю едва слышно, когда удаётся справиться с приступом плаксивости. – Мне сейчас только бы в себя прийти.

– Понимаю. Понимаю и стыжусь, что такого лжеца вырастил.

Я вскидываю взгляд на свёкра. Хочется протестовать, но чувствую – сил на это у меня нет. Да и желания, впрочем, тоже. Мы взрослые люди и всё понимаем. Ну, по крайней мере, я на это надеюсь.

– Спасибо за этот разговор, Иван Владимирович, – благодарю искренне. – Я сейчас думаю отпуск небольшой взять. Уехать на время. Отдохнуть.

– Для маленького это не опасно? – тут же тревожится свёкор.

Помимо воли улыбаюсь.

– Сначала с врачом обсужу, конечно, – заверяю в ответ.