Смоленское направление. Кн. 3

— Значит, пахать и сеять. Это хорошо, этот год вы будете работать на лесопилке, а в мае месяце, на том берегу посеешь хмель и станешь его выращивать. Дом тебе построят, о податях у Захара расспросишь. Уводи их, Трюггви.

Свиртил, как и просил его Гюнтер, после переправы повернул на юго-запад, к селению Пылва. Следуя той же самой дорогой, по которой, совсем недавно вёл переселенцев Воинот. Отъехав от Изменки метров семьсот, от отряда отделился Витовт и поскакал через лужок, оставляя небольшое болотце, поросшее непролазным кустарником с правой стороны, по направлению к Дерпту. Спустя час он нагнал своих, привезя связанного мужичка на трофейной лошади.

— Спешил так, — сообщил Витовт, сбрасывая пленного с коня, — Что даже верёвки поперёк дороги не заметил.

Минут пятнадцать гонец рассказывал, что поехал за лекарем, потом стал уверять, что в Дерпте оставил кошель с деньгами и его надо непременно забрать, а если помогут, то он готов поделиться. Скажи он, что оставил включённым дома утюг, возможно, тогда бы — поверили.

— Заткни ему рот, Витовт! — Отдал команду Свиртил, — У нас ещё будет время побеседовать с ним.

Пленника закинули в телегу, и отряд тронулся дальше. К вечеру, литвины были в пяти верстах от Пылвы, где проживал бежавший с севера народ сету. Чудинцы-эсты новую веру, насильно навязываемую крестоносцами — не приняли, и потихоньку перемещались на юго-восток, поближе к Пскову. Так что, когда в сумерках отряд разбивал лагерь, жители Пылвы уже прятались в окрестных лесах, решив, что крестоносцы пришли по их душу.

Распалив костёр, Витовт вместе с пленником притащил лопату и, развязав гонцу руки, воткнул инструмент в землю.

— Тебя как звать?

— Лаак.

— Копай яму Лаак.

— Это ещё зачем? — Испуганно спросил пленник.

— Клад искать будешь, — усмехнулся Витовт, — вот, в этом месте копай, у муравейника.

Когда яма достигла аршинной глубины, литвин приказал её расширить, усомнившись в правильности выбранного места.

— Нет тут никакого клада! — Запричитал Лаак, положив лопату на горку земли, — Отпустили бы вы меня, кум без лекаря помрёт.

— Конечно, нет клада, как и твоего лекаря вместе с кошелём в Дерпте.

Лаак попытался вылезти из ямы, как тут же получил удар в голову и сполз вниз. Очнулся он только тогда, когда Витовт практически засыпал его землёй, оставив на поверхности голову. Острый край лопаты упирался в шею закопанного, и едва гонец пошевелился, как литвин слегка нажал на черенок, давая понять, что выбранное пленником поведение не совсем правильное.

— Будешь правду говорить?

— Буду! Буду! — Захрипел Лаак.

Витовт отложил лопату в сторону и подошёл к другому костру, возле которого сидели десятники отряда вместе со Свиртилом. Литвины поснимали непрактичные в лесу белые плащи и накинули на плечи, хорошо зарекомендовавшие себя медвежьи шкуры.

— Он готов к разговору, — сказал Витовт командиру.

После рейда Трюггви, который закончился разорением каравана работорговцев, Энгельберт Тизенгаузенский направил Лаака в Изменку, дабы тот следил за всеми гостями, прибывшими с другой стороны озера. В случае же переправы большого отряда, разведчик должен был мчаться в Дерпт и известить о событии родственника епископа, что Лаак и собирался сделать. Плохо было только то, что шпионил он не один. Допрашиваемый твёрдо был уверен о существовании ещё одного агента, работавшего на неизвестно кого, но с аналогичным заданием. Узнав эти новости, Свиртил про себя поблагодарил Гюнтера и решил разработать запасной план, на случай непредвиденного хода операции.

— Мне закончить? — Спросил Витовт, когда от пленного отошёл Свиртил.

— Лааку сохраним жизнь. Нужен смертник на дороге, когда будет проходить караван. Откопай его и хорошенько свяжи. Да, вот ещё что, накорми его, пусть думает, что мы его отпустим.