Смоленское направление. Кн. 3

Ничего не понявший Ваня Лопухин, впервые за плаванье получивший столь ответственный пост, растерялся и позвал Сулева. Тот немецкую речь понимал, но ответить на вопрос не смог, в результате чего метнулся в рубку в поисках дяди княжны. Спустя несколько минут вернулся обратно и сообщил паломнику ответ.

— Из листьев агавы. Дерево это в Африке растёт.

— Это где?

— А я откуда знаю? Где-то в той стороне, за землями египетскими, — юноша показал рукой на юг, — Говорят, люди там, чёрные как ночь, маврами зовутся.

— Так вы издалека, — Рудольф облегчённо вздохнул и тут же с просьбой в голосе добавил, — Можно мне с вами?

— Не, из Самолвы мы, что с той стороны озера. Шёл бы ты своей дорогой, божий человек, а то батька ругаться будет, чужаков пускать не велено.

— А где это Самолва? — Не унимался паломник, — Я с вами хочу.

В этот момент Игнат вышел на палубу в сопровождении Соболька, щеголявшего в новой робе. В руках самолвинца была удочка, — родственники хотели половить рыбки, пока позволяло время.

— Баать! Помоги! Тут немец ненормальный. — Позвал отца Сулев.

— Ну что за народ такой? Дай ему сухарь, пусть проваливает. Вот, смотри, — уже обращаясь к свояку, сказал Игнат, — Блесна тут такая хитрая, а крючок железный. Леску потрогай, чуешь какая?

Соболёк повертел блесну, рассмотрел крючок, покрутил между указательным и большим пальцами руки леску и только цокнул языком, когда Игнат продемонстрировал работу спиннинга. Буквально через несколько минут в руках рыбаков уже трепыхалась рыбина длиной с пол-локтя. А испробовавший новую снасть Соболёк, умудрился выдернуть щуку, староватою, а посему непригодную для продажи. Её и отдали паломнику, ссылаясь на отчётливое пятно в виде креста на голове. Вообще-то, Соболёк и Игнат просто испугались. Перед рыбалкой, дядя княжны рассказывал необыкновенные истории про щук, и как назло, именно похожая щука и попалась удачливым рыбакам. История была следующей.

В давние времена, Бог создал щуку и назначил её королевой среди рыб. А дабы она имела отличительный знак, так сказать, регалии сопутствующие царственной особе, то на голове рыбы нарисовал крестик. Об этой затее пронюхал дьявол и стал отлавливать щук, да затирать крест. Прошло некоторое время, и гулявший на берегу, Бог повстречал дьявола. Завязался разговор, а нечистый возьми, да похвастайся, что создал новый вид рыб, в точности походящий по описанию на щук. Стали они созывать своих рыб, а Бог и говорит дьяволу: 'У моих рыбин есть отличительный знак — крест на голове'. Нечистый усмехнулся, тайно радуясь своим козням, — "А у моих креста нет". — И принялся хлопать хвостом по воде, призывая своих, как он думал, щук.

Вода вспенилась, щуки приплыли на призыв Господа, и все они были с крестиками. Посрамлённый дьявол, скрипя зубами, ретировался. С тех пор в голове щуки действительно находится крестообразная кость.

Получивший подарки Рудольф немного успокоился, воспоминания снова стали расплывчатыми, и паломник поспешил к харчевне, украдкой поглядывая на судно. Только теперь он точно знал, что его прошлая жизнь была как-то связана с причалившим с утра кораблём.

В это время Воинот передавал письмо епископу Герману.* Энгельберт Тизенгаузенский, Гельмгольд Люнебургский, Иоган Даленский и родной брат епископа Теодорих, чьи предки через несколько столетий будут верой и правдой служить России, стояли рядом, в воинском облачении, сверля глазами барона. Посол Гюнтера был бывалым воином, уверенный и даже немного нагловатый, свысока смотрел на присутствующих, перебирая в левой руке чётки, в точности, как у покойного фон Зальца.

(Hermann von Buxh"owden, епископ Дерпта с 1224-48 гг. По другим источникам (например, Goetze, Taf. I, #3) приводят в качестве доказательства тот факт, что документально Герман, епископ Леаля и Дерпта, носил фамилию ф. Апельдерн. Дело в том, что мать Альберта выходила замуж дважды, и вторым браком была замужем за Хогеро из деревни Аппельдерн. От двух браков она имела шестерых сыновей с разными родовыми именами. История не сохранила надежного документа, который помог бы установить, кто из них был кто).*

— Я приказал Гюнтеру Штауфену самому явиться ко мне. Где он? — Грозно спросил епископ.

— Да? В первый раз слышу. Мой господин может быть где угодно. Может, к отцу поехал в Равенну. Император потребовал привезти налоги с провинции.

— С какой такой провинции? — Смущённо переспросил Герман.

— Насколько я знаю, грамота скреплена печатью. Там всё написано.

Епископ обратил внимание на имперскую печать и, переводя взгляд на брата, буркнул — Налоги за мой счёт, как же, — и, повысив голос, добавил, — Земли на север от Пскова принадлежат нам! Только нам!

— Рим считает иначе. — Воинот достал из сумочки две монеты и на раскрытой ладони показал Герману. Причём подошёл настолько близко, что Энгельберт выхватил меч и занёс руку над головой для удара.