Смоленское направление

Как-то недавно прочёл статью, в которой рассказывалось, как Итальянские ученые столкнулись с искусной подделкой серебряной монеты, отчеканенной в южной Италии во времена Пунических войн. Под тонким слоем серебра скрывалась свинцовая пластина. Удивительно в этой монете то, что выполнена она по технологиям нашего времени. Фальшивомонетчики тех далёких времён покрывали кусок металла тонкой серебряной фольгой и нагревали, чтобы она сплавилась с поверхностью. Или путём химического воздействия на поверхность металла, придавая ему серебряный или золотой блеск. Так вот, в той монете, микроструктура серебряного слоя указывает на то, что при ее изготовлении применялся метод гальванического покрытия. Этим способом и собирался воспользоваться. Выдавать фальшивое серебро за настощее – это не хорошо, но попробуйте достать триста киллограм серебра, да так, что б всё было тихо. После покупки железнодорожного вагона гречки, к дому уже наведовалась неприлично затемнённая машина, хоть я и старался совершать закупки в разных местах, но поберечься стоило. Фирташ после помощи в ювелирном деле, не отказал и в этот раз. Сам заниматься изготовлением гривен не стал, проще было заплатить за работу, и самое главное, согласились взять шкурками, коими был забит весь чердак в доме.

Свиртил не стал упрямиться, согласился сразу помочь выкупить своих собратьев, про то, что сделка не совсем честная, говорить не стал. Волновало другое, не обратят ли против меня свои мечи будущие наёмники. На данном этапе, пленники просто меняли владельца, держать их в крепости было рискованно, да и негде. Строить отдельный лагерь – можно, но накладно. Приходилось всё тщательно подсчитать.

Савелий придерживался несколько иных взглядов. Из его рассуждений выходило, что с сотней воинов можно смело идти против любого среднего города. То есть городок с населением в одну тысячу, как например, Рига – не мог сопротивляться одной сотне бойцов.

– Ты сможешь держать их в ежовых рукавицах? – Разговор с сотником состоялся как раз перед отплытием лодки с 'серебром'.

– Если принесут присягу, то да. – Савелий уже знал, что понимают под рукавицами из шкуры ёжика.

– Старшим поставим над ними Свиртила, он будет подчиняться тебе, но не забудь, они нужны только для ополчения. – Я начал замечать, что сотнику очень хочется власти, почуствовав восхищение горожан Смоленска, Савелию стали слишком тесны штанишки сотника. Требовались шаровары тысяцкого, а может и княжьи.

– Алексий, давай, сначала Свиртил поговорит с пленными, узнает их настроение, расскажет им, зачем их выкупают. Понимаешь, лгать людям и использовать их в тёмную – это не по-нашему. Если мне с ними идти в бой, то я должен им доверять, а они мне, иначе не получается. – Сотник говорил очень откровенно, ни капли, не сомневаясь в своих словах. Как-то я не учёл, что в дружину записывались больше по призванию, чем за деньги.

– Савелий, только чесно, ты хочешь иметь свою дружину, или тебе нужны наёмники, как ты недавно предлагал. – В наших отношениях с Рязанцем начинался новый этап.

– Хочется иметь дружину, но без тебя, Алексий – это невозможно. – Сотник с грустью в голосе проговорил последние слова.

В итоге всех перепятий фальшивые гривны укатились в Суздаль, где их история потерялась на тридцать лет.

Сто два человека надо было разместить, накормить и экипировать. Свиртил почти оправился от ранения и принял деятельное участие в наших делах. Всё происходило в тайне. На поляне, где размещался походный лагерь Ярослава произошол обмен. Наблюдая со стороны, сложилось впечатление, что в этом деянии принимают участие совершенно посторонние люди. Представители Ярослава кудато всё время торопились, нервничали и после взвешивания гривен, погрузив мешки с 'серебром' на ладью, спешно уплыли. Или боялись, что охрана из пятнадцати воинов недостаточна, или мы столкнулись с самыми настоящими мошенниками. По легенде, бывшие пленные отправлялись назад, в столице княжества об этом обмене никто и слыхом не слыхивал. Увели полон, и Бог с ним, меньше людей кормить надо. За время плена дружинники Эрдвила разругались со своим князем, вспоминая неудачный поход и гибедь большинства людей. Сам же Эрдвил повёл себя неккоректно, противопоставив свой гений великого полководца бездарно обученным дармоедам, которые не смогли ничего сделать. После того, как Свиртил пообещал в разговоре, что будет возможность известить родных, что попавшие в плен дружинники живы, а если кто пожелает, то и перевезти семьи в Смоленск, согласие на службу было получено почти единогласно. Двенадцать человек отказались, в основном командиры.