Смоленское направление

– Это не тот ли Савелий, который крепость на речке поставил? – С полным ртом еды произнёс князь.

Воцарилось минутное молчание, заслуг бояр по обороне города и оказанию сопротивления литвинам не было, а вспоминать успехи чуждых людей не хотелось. В разговор вмешался Иннокентий, который сопровождал Ярослава, чуть ли не на правах духовного наставника.

– Та крепость на речке Сож, под присмотром Церкви Михаила Архангела, всё, что там делается, то с Нашего ведома. – Вопрос был снят. Светских людей, духовные проблемы мало интересовали, у каждого своё поле, с которого снимают урожай.

Всеволд Мстиславович этот разговор запомнил, и взял себе на заметку. Как только Ярослав убыл со своей армией, князь Смоленска отправил с инспекцией своего нового боярина Торопа. Вопрос, который должен был решать инспектор – касался денег. Казну бывшего князя найти так и не удалось, единственные, кто мог пролить свет в этом тёмном деле, Гвидон и Клоп – исчезли.

Тороп пошёл по пути наименьшего сопротивления – после обедни навестив терем Савелия в Смоленске, выяснил, каким образом удобнее добраться до крепости. Утром с двумя холопами и писцом уже восседал на новой лодке Якова, отмахиваясь от назойливых насекомых, парился в меховой телогрейке по пути к пункту назначения. Не учёл новоявленный инспектор только одного. После разговора с Еленой, из дома сотника вышла пухленькая женщина с корзинкой пирожков по направлению к торговым рядам. Примерно через час, Ермоген с Евстафием вели задушевную беседу, что было первично: – яйцо или курица. А если курица несёт золотые яйца, то смотритель крусадни, как можно чаще навещает её. Ермоген намёк понял, и поздно вечером попивал кагор в крепости у камня, крутя в руках грамоту, подтверждающую право собственности куска земли, реки и леса за боярином Алексием из Мурманска. Медный крест был заменён на золотой, новая фелонь согревала плечи священника, мягкие хромовые сапоги приятно поскрипывали. Почёт и уважение, кому ж это не может нравиться?

От ворот – поворот. Приблизительно так, можно охарактеризовать визит Торопа в крепость. Ермоген в двух словах объяснил новоявленному боярину, что совать нос в некоторые области, где простирается длань Православной церкви, не стоит.

– Не в том месте ищите, сын мой. – Отшил боярина-инспектора Ермоген.

Тороп и не подозревал, что перед смертью, смоленский князь пожертвовал церкви Михаила Архангела почти всю казну, а может и не пожертвовал, кто сейчас упомнит подобную мелочь? Учитывая, что налоги собирались после сбора урожая, сумма не могла быть заоблачной, но до запланированного поступления серебра было далеко, а князь в роли просителя устраивал церковь больше, нежели самодостаточный владыка Смоленских земель.

Обиженный Тороп стал искать правды в другом направлении, церковь Петра и Павла единственный внутренний конкурент церкви Михаила Архангела. Тут то и обнаружилось, что паства, которая проживала на месте, где стояла крепость, закреплена за Петропавловском храмом. Для князя это не имело никакого значения, но ложка дёгтя, с подачи Торопа была опрокинута. Начался скандал, были извлечены документы столетней давности, всплыли неучтённые луга и заброшенные деревни. Престарелый епископ Смоленска сражался как лев, в ход пошли уговоры и уступки, угрозы и проклятья. Последний козырь, который бросил Настоятель, были слова о предложении посетить Патриарха, так как Архиерей Киева властью уже не обладал.

– Напиши письмо Герману, вот он посмеётся. – Сказано было таким тоном, что мыслящий человек догадается, за словами кроется нечто, о чём говорить нельзя. О связях епископа, с Византийской Никеей вслух не говорили, но знали.

В итоге пришлось поделиться, нет, не церкви – прихожанам. Низкокачественный ладан в четверть пуда весом был отдан Ермогену, для утрясения вопроса о сборе церковного налога. Мы же вспоминали о подвиге Айно. Со дня его гибели прошло девять дней.

(глава посвящена памяти писателя литературного форума 'В вихре времён' Айно)

Глава 18. Манёвры.