Смог над Азерой

Знала бы она, как мало тут от меня зависит, – думал Рекс. – Как ей объяснить, что в этом самом “коллапсе сознания” у меня у самого наступает раздвоение личности, все сдерживающие центры летят к черту, и горе морали, если она встает у эффективности на пути. Кто я? – думал он, – если я еще человек, то, безусловно, шизик, а если уже не человек, то кто? И почему ни с кем другим из знакомых ему интуитивистов не происходит ничего подобного?

Хотя в этом вопросе, он, все-таки, несколько лукавил. Теперь он, пожалуй, уже не только догадывался, он знал, в чем тут было дело.

Обычно считалось, что симбиоз приводил к вовлечению в сознательную деятельность большого количества резервных участков мозга. Однако его случай этим не исчерпывался. Среди студентов Академии были, как он считал, и более умные парни. Зато не было никого, кто прокрутил бы через свою нервную систему, причем не через височные контакторы, а через нервные окончания, напрямую связанные со спинным мозгом, весь пакет научных исследований, приведших к созданию височных контакторов. Пакет включал в себя самые диковинные вещи: от детального анализа различных представителей животного мира, до разложенных по полочкам реакций мастеров боевых единоборств. Был этот пакет невероятно засекречен, но настырный дядюшка умудрился раздобыть его за сумасшедшие деньги.

Видимо в результате этого, бог весть каким образом, в Рексе пробудились более древние, чем мозг, управляющие системы, когда-то мозгом подавленные и подчиненные, а теперь с каждым коллапсом все более набиравшие силу. "Не могу сказать, что коллапс это просто невменяемое состояние, – думал он. – Нет. Когда он кончается, то оказывается, что все действия, свершенные мною, абсолютно логичны и целесообразны с точки зрения максимальной эффективности. Другое дело, как бы я поступил, будь у меня возможность оценить, так сказать, моральную сторону". Он все помнил. Он мог восстановить каждый свой шаг, логический или материальный. Правда, для этого требовалась уйма времени. Ощущение было такое, будто бы в его мозге была с чудовищной скоростью прокручена магнитная запись, и теперь он восстанавливал ее со скоростью, доступной для человеческого восприятия.

Сигнал тревоги ворвался в него полицейской сиреной. Через мгновение он уже знал, что кризиса такой силы Лайза еще не испытывала, и, похолодев от ужаса, понял его причину. Новая личность вплотную подобралась к запретным файлам. Потом вдоль его позвоночника снова побежали волны боли, и когда все было кончено, остались только ее глаза, наполненные отчаянием и мукой.

Потрясение, обрушившееся на Рекса, было слишком велико, чтобы его можно было скрыть. Да он и не пытался.

Лайза молчала. Рекс хотел что-то сказать, но горло его было насмерть пережато, и изо рта выдавилось лишь нечто невнятное.

– Вот видите, – тихо сказала Лайза и медленно отвернулась к стене.

– Но, – растерянно сказал Рекс, наконец-то справившись с волнением, – даже если бы я смог… Этого было не избежать.

– Я надеялась справиться сама, – сказала Лайза, не оборачиваясь.

– У Вас бы ничего не вышло, – торопливо и с горячностью заговорил Рекс. – Поверьте. Даже мне удалось сохранить Вашу память в неприкосновенности с огромным трудом. И Вы напрасно терзаетесь. И дураку ясно, что Лайза Старкофф после общения с господином Координатором стала совсем другим человеком, что же говорить о Вас? Поймите, милая…

Лайза рывком села на постели. Ее огромные глаза полыхали мрачным огнем. Одеяло свалилось вниз, до пояса обнажив великолепную фигуру.

– Милая?..

– Я вижу перед собой прекрасную женщину! – заорал Рекс в полный голос. – Милую, добрую, честную. Ни до чего того, что было раньше, мне нет дела… Ни в каком смысле. Не могу сказать, что я в вас безумно, как подросток, влюблен, но я чувствую к Вам огромную нежность и жалость. Черт побери, как я еще могу убедить Вас?

Он сгреб Лайзу в охапку, прижал к себе и принялся неистово целовать ее глаза, нос, щеки – все, что оказывалось в пределах досягаемости его губ. Лайза упиралась в его грудь ладонями, отворачивала лицо, бормотала: "Подождите, подождите…", но он не отпускал ее, и она, перестав сопротивляться, с неожиданной силой схватила его за голову, приподняла ее и, неотрывно глядя в глаза, спросила тихо:

– Так я не противна… тебе? Ты говоришь правду?

– Ты с ума сошла, – выдохнул Рекс.

– Возьми меня, Рекс. Сейчас. Немедленно. Может быть, завтра я об этом и пожалею, но сегодня… я этого хочу. Это необходимо мне.

Лайза отбросила одеяло и послала свое тело навстречу Рексу с такой целомудренной открытостью и простотой, что у него захолонуло сердце. И еще. Он знал, что она сказала правду. Ей и в самом деле это было необходимо.

7

Эни, а, может быть, и Лайза – когда старуха не чудила, она была очень и очень полезна – точно рассчитала время своего появления на тусовке у Бюллеров. Хозяин лично встретил ее на подиуме при входе и, полуобняв за плечи, ввел в зала-рум.

– Сударыни и судари, – громогласно возгласил он, – позвольте вам представить…