Смешная девчонка

Клайв Ричардсон пошел в актеры для того, чтобы проложить себе легкий путь к сердцам красивых девушек. Он взвесил свои возможности еще до того, как ввязался в игру, и ни разу не пожалел: симпатичные мордашки встречались ему буквально на каждом шагу. Началось все с ЛАМДИ – Лондонской академии музыкально-драматического искусства, где он впервые четко осознал, что актрисы внешностью превосходят всех прочих; поступи он в педагогический или в медицинский – там среди сокурсниц кое-как удалось бы выбрать одну из двадцати. В академии же он хотел переспать с каждой. А дальше – и на Би-би-си, и в репертуарных театрах – его ждали сотни возможностей.

Уйдя в свободное плаванье, Клайв обнаружил, что может рассчитывать не только на красоток-актрис. Миловидные представительницы других профессий тоже любили актеров. Некоторые стремились найти ходы в индустрию развлечений – и, по мнению Клайва, он был проводником не хуже прочих, – но в большинстве случаев девушки надеялись исключительно на знаковые отношения. Актеры, как известно, выбирают для себя наиболее привлекательных; стоило Клайву положить глаз на какую-нибудь милашку, как у той возникало ощущение собственной значимости: он выбрал не кого-нибудь, а меня! Здорово-то как устроено. Актерская профессия напоминала беспроигрышный тотализатор.

Впрочем, амплуа комедийного актера таило в себе подводные камни: если всю жизнь только и делать, что смешить публику (в особенности всякими дурачествами), то беспроигрышная система может рухнуть. Не всем красивым девушкам нравятся комики. Естественно, Ричард Бёртон, Том Кортни и Питер О’Тул относились к разряду кинозвезд, что обеспечивало им преимущества совершенно другого порядка: Клайв пока еще не уложил в постель такую, как Элизабет Тейлор. Но разве люди рождаются кинозвездами? Или кинозвезды становятся кинозвездами, отказываясь играть капитана Смайта? Единственным комедиантом, дававшим ему пищу для размышлений, был Питер Селлерс, который недавно женился на Бритт Экланд{25} и, как поговаривали, крутил интрижку с Софи Лорен. Ради женщин уровня Экланд/Лорен Клайв согласился бы до конца своих дней блажить дурацким голосом, но Селлерс в «Докторе Стрейнджлаве» вещал на разные голоса{26} с большого экрана, а не из радиоточек, где гнездился «Нелепый отряд». Другое дело – «Женаты и счастливы?»: это уже была телевизионная постановка, но персонаж Клайва не давал ему ощутимых преимуществ.

Софи представляла собой интересный пробный вариант. Она, правда, больше смахивала на Сабрину, чем на Софи Лорен, – Софи Лорен как-никак итальянская кинозвезда, а не королева красоты из Блэкпула, – но по-своему была чудо как хороша. При первой встрече ему померещился микроскопический проблеск непонятного чувства, но теперь она буквально растоптала его как партнера в «Доме комедии», а вскоре после этого Клайв узнал о смене названия.

Клайв еще не установил у себя в квартире телефон и даже не проникся такой необходимостью. По крайней мере, родители не донимали его звонками, равно как и девушки, которые не в полной мере отвечали его вкусам. Жил он неподалеку от Уоррен-стрит, и для того, чтобы с ним связаться, достаточно было оставить сообщение у бармена Дейви в «Трех коронах» на Тотнем-Корт-роуд. Дейви ничуть не возражал. Записывая все, что требовалось передать Клайву, а подчас даже принимая для него сценарии, он окружал свое рабочее место гламурным ореолом. Клайв заметил разницу через несколько месяцев регулярного посещения «Трех корон», прежде не пользовавшихся славой шикарного заведения.

Дейви, который перед концом войны подался в Лондон из Глазго, чтобы разорвать порочный круг преступлений и наказаний, жаждал увидеть Клайва в каком-нибудь ковбойском сериале – таком, например, как его любимые «Виргинцы» и «Сыромятная плеть»{27}. Клайв устал объяснять, что актер из Гепмшира, особенно подвизающийся главным образом на радио, имеет крайне мало шансов получить роль в одном из этих сериалов. Дейви пропускал его объяснения мимо ушей. В глазах бармена почетный клиент неизменно представал ковбоем. Клайва так и тянуло посоветовать Дейви сходить к окулисту.

В обеденный час, после записи скетча для «Дома комедии», Клайв заглянул в «Три короны» и застал Дейви в состоянии крайнего возбуждения.

– Монти звонил, – выпалил он. (Агент Клайва, Монти, объявлялся, по правде говоря, нечасто.) – Как думаешь, может, это – Главный Шанс?

– Возможно, Дейви.

– Перезвони ему прямо отсюда, – предложил Дейви, и это указывало как на степень его взволнованности, так и на участие в карьере Клайва.

В салон-баре не было ни души, поэтому Клайв позволил себе зайти за стойку и набрать номер Монти; тем временем Дейви налил ему полпинты биттера.

– Ну, какие опять проблемы?