Смертельный эксперимент

— Вот именно! Та часть твоего мозга, где содержатся мысли о «Вулкане» с расплавленной системой управления, была бы заранее активирована, и в конце рассказа не возникла бы неожиданная ассоциация между мыслями о еде, например, о мороженом, и бомбардировщиках «Вулкан». Обычно они не связаны между собой. А ведь именно это новое соединение и вызвало смех.

— Но мы редко смеемся вслух, когда остаемся одни, — заметил Саркар.

— Совершенно верно. Мне кажется, смех в обществе служит совсем другой цели, чем внутренний смех. Видишь ли, неожиданные соединения могут доставлять удовольствие, но они могут также и огорчать — мозг начинает тревожиться, все ли с ним в порядке, — так что когда рядом есть другие люди, он посылает им свой сигнал, и если этот сигнал возвращается, то мозг успокаивается; если же нет, то мозг озабочен — может, со мной что-то не так? Вот почему люди столь серьезны, когда говорят: «Ты что, не понял?» Им отчаянно хочется разъяснить шутку, и они сильно расстраиваются, когда другой человек не находит ее смешной. Именно поэтому в комедиях положений, предназначенных для показа по телевидению, приходится заранее записывать на пленку звуки хохота в определенных местах. Это делается не для того, чтобы подсказать нам, где мы должны смеяться, а чтобы заверить нас, что мы действительно смеемся там, где надо, что смеяться здесь нормально. Звуковая дорожка с записью хохота не может сделать глупое шоу хоть чуточку смешнее, но она помогает получить максимум удовольствия от смешной комедии, позволяя нам расслабиться.

— Но какое это может иметь отношение к загробной жизни? — спросил Питер.

— Самое прямое. Поиск новых ассоциаций — вот все, что мне осталось. С юных лет я каждые несколько минут думал о сексе, но теперь я не только не чувствую полового влечения, а даже не понимаю, почему был настолько всем этим озабочен. У меня также были навязчивые мысли о еде, я вечно гадал, что буду есть в следующий раз, но и это меня теперь нисколько не волнует. Единственное, что мне осталось, это искать новые связи. Единственное мое теперешнее достояние — это юмор.

— Но у многих людей почти нет чувства юмора, — заметил Саркар.

— Я теперь могу представить себе ад, — не слушая его, продолжал Дух, — только как необходимость проводить вечность, не имея возможности находить целый океан новых ассоциаций, не видя вещи в новом свете, не хихикая над абсурдностью экономики, религии, науки, искусства. Все это очень, очень смешно, стоит только хорошенько вдуматься.

— Но... но что насчет Бога?

— Бога нет, — весьма категорично заявил Дух, — по крайней мере такого, каким его описывают в воскресной школе, но, разумеется, не нужно умирать, чтобы в этом убедиться: зная, что миллионы детей в Африке умирают от голода, что двести тысяч человек погибли при Великом калифорнийском землетрясении, что повсюду людей пытают, насилуют и убивают, нетрудно сделать вывод, что никто не заботится о каждом из нас в отдельности.

— Значит, всего лишь к этому и сводится жизнь после смерти? К юмору?

— Не вижу в этом ничего плохого, — произнес Дух. — Ни боли, ни страдания, ни желаний. Только множество восхитительных новых ассоциаций. Много смеха.

Род Черчилл набрал волшебный номер и услышал, как его телефон издал знакомую серию нот.

— Спасибо, что позвонили в «Фуд Фуд», — ответил женский голос на другом конце провода. — Могу я принять ваш заказ?

Род вспомнил былые времена, когда «Фуд Фуд» и ее прародитель-пиццерия всегда начинали с того, что спрашивали номер вашего телефона, так как именно по этому номеру они индексировали записи в своей базе данных. Но с появлением автоматического определителя номера записи с адресом заказчика и его предыдущими заказами появлялись на экране оператора по приему заказов в тот момент, когда он отвечал на звонок.

— Пожалуйста, — сказал Род. — Я бы хотел получить то же самое, что и в прошлую среду.

— Ростбиф средней поджаристости, с нежирной подливкой, печеный картофель, овощное рагу и яблочный пай. Правильно, сэр?

— Да, — ответил Род. Перед тем как начать заказывать у них ужин, он тщательно просмотрел по сети список ингредиентов, используемых в «Фуд Фуд», выбирая только такие блюда, которые были совместимы с принимаемым им лекарством.

— Нет проблем, сэр, — сказала приемщица. — Что-нибудь еще будете брать?

— Нет, спасибо, это все.

— Всего с вас 72 доллара 50 центов. Платить будете наличными или по кредитной карточке?

— По моей карточке «Виза», пожалуйста.

— Номер карточки?

Род знал, что она видит этот номер перед собой на экране, а проверка является просто мерой предосторожности. Он продиктовал цифры и, не дожидаясь следующего вопроса, сообщил срок действия карточки.

— Хорошо, сэр. Сейчас 6:18. Ваш ужин будет доставлен не позднее чем через полчаса, в противном случае вы получите его бесплатно. Спасибо, что позвонили в «Фуд Фуд».