– И каким образом мы заманим Ариадну в круг? – продолжаю тихо расспрашивать я. Не думаю, что Ари так просто купится на наш спектакль. Она не только невыносимая, но еще и умная. Пусть души у нее больше нет, мозги остались на месте.
– Как я уже сказала, ваша подруга придет за мной.
– То есть ты предлагаешь просто оставить тебя в лесу.
– Я предлагаю сделать вид, что вы просто оставляете меня в лесу.
– И она, конечно, не догадается, ведь у нее нет бессмертной подруги фон Страттен, читающей мысли, – фыркает Хэйдан, качнув головой. – Отличный план.
– Значит, нам нужно обезоружить Меган фон Страттен. Сделать так, чтобы ее мысли не показывали четкой картинки. Есть идеи?
– Есть, – неожиданно раздается ровный спокойный голос, и в комнату заходит Норин Монфор. Рядом с ней сестра. Мэри-Линетт выглядит жутко расстроенной. Глаза напухшие, словно она проплакала несколько часов подряд. Но вот Норин непоколебима, как, впрочем, и всегда. Она стягивает пальто, кидает его на кресло и предлагает:
– Я могу приготовить зелье, которое на время вызовет головную боль.
Джейсон отворачивается, чтобы заглушить очередной приступ кашля. А я стискиваю кулаки. Если мы не планируем похороны, нужно поторопиться, иначе этот идиот умрет ради женщины, которая высасывает из него жизнь.
Тем не менее я не могу понять: уравнение не сходится. Даже если мы поймаем Ари, как это поможет разрушить проклятье, нависшее над этой темноволосой женщиной?
– Мы вернем Ариадну домой, и ты покинешь наш дом, – ледяным голосом сообщает Норин, глядя на Джейсона. Она ничего не боится. Не боится боли, не боится громких слов и принятия непосильных решений. Она прогоняет человека, который волшебным образом нашел место в ее жизни, и она смотрит ему прямо в глаза.
Теперь смысл есть. Но Джейсону этот смысл не приходится по вкусу.
– Что еще я должен сделать, дамочка? – переспрашивает он.
– Не начинай!
– С какой стати я должен слушать тебя?
– Это не обсуждается. Я приготовлю зелье, но мне нужна кровь Меган фон Страттен.
– И где вы ее найдете?
– На скамье, – тихо предлагает Мэри-Линетт, смахнув с глаз слезы, – в парке. Тебе хватит пары засохших капель?
– Вполне.
– Отлично. Я этим займусь.
– Я пойду с вами, – вызывается Хэйдан, встряхнув головой, – хочу подышать.
Мэри кивает, и они вместе уходят, оставляя меня наедине с двумя льдинами. Нет уж, я не собираюсь принимать участие в очередной семейной драме. И Эби не советую.
– Пойдем, – шепчу я, подталкивая Эбигейл к выходу, – нужно еще раз обсудить все детали. Ты можешь показать мне книгу своей матери?
– Да, конечно.
– Отлично.
Иду к выходу и наблюдаю, как Джейсон недовольно кривит губы. Что он сейчас испытывает? Надеюсь, что мне никогда не придется стоять перед выбором: моя жизнь или жизнь любимой девушки. Что лучше? Что важнее? Что
Я знаю, что выберу. Но не знаю, как смогу жить с принятым решением.
Глава 13
То, что нас ломает
– Ты совершаешь ошибку, – звучит знакомый голос, и я поднимаюсь в постели. Тусклый свет обволакивает комнату. Напротив кровати, возле книжного шкафа стоит женщина.
Ребра обдает огнем.
– Прошу тебя, Мэтт, остановись!
Я изучаю ее лицо, тонкие губы, красивые глаза и вдруг становлюсь тем маленьким мальчиком, который забивался в угол после ее смерти, который жил с мыслями о том, что жить он больше не хочет, который сожалел, что вообще родился.
– Мама…
Я поднимаюсь, тяну к ней руки, а она отступает в тень.
– Посмотри на себя.
– Что?
– Посмотри на себя! – повторяет она, губы ее трясутся от обиды. – Это не ты.
– Мам, конечно, это я. О чем ты? – Мой голос срывается, и я растерянно моргаю.
Гляжу в темно-шоколадные глаза матери и вдруг вижу в них
– Ты про это? – спрашиваю я, вытянув вперед красные ладони. – Мам, так это можно вытереть. Вот смотри.
Я начинаю судорожно тереть пальцы, но кровь не стирается. Тогда я с силой вожу ладонями по штанам, и все равно ничего не выходит: кровь не исчезает. Что за черт! Она должна испариться, я же тру изо всех сил. Почему не получается?
– Этого мало, – разбивает тишину ее низкий голос, и я вновь выпрямляюсь.
– Почему мало? Что еще нужно сделать? Может… может,
Я подбегаю к окну, открываю его и выкидываю пистолет в темноту ночи.
Теперь мама не будет так на меня смотреть. Ведь я ее послушал, выбросил оружие. Собираюсь сказать, что я все тот же Мэтт, что я хороший человек. Но затем ощущаю холод металла, обжигающий кожу поясницы. Тянусь пальцами к ремню джинсов и достаю из-за спины выброшенный секунду назад «браунинг». Что за…
Гляжу на маму.
– Нет, – нервно мотаю головой, – это не то, что ты думаешь, мам, я хороший.