Смертельно безмолвна (СИ)

Неожиданно в дверь звонят. Я бреду в коридор, подпрыгиваю к двери и тяну на себя ручку. На черных волосах Мэтта белые хлопья. Он стряхивает их, переступая через порог, и недовольно выдыхает, будто уже успел поссориться с кем-то по дороге.

- Что? – Я настороженно морщусь. – Только не говори, что у тебя плохие новости.

- У меня плохие новости.

Парень стягивает с плеч черное пальто, а я закрываю за ним дверь и кривлю губы.

- Я вся во внимании.

- Мне пришлось потратить несколько часов, чтобы хотя бы немного разобраться. Ты вообще открывала учебник? Мы пропустили очень много.

О, господи. Он серьезно? В этом весь Мэтт: сделать проблему вселенского масштаба из контрольной работы по тригонометрии. Беру парня за руку, она у него ледяная, и тащу за собой на второй этаж. Когда мы оказываемся в спальне, я поддаюсь горячему чувству и обнимаю Мэтта, встав на носочки. Парень усмехается, а я ворчу:

- Ты пообещал прийти вчера.

- Я должен нагнать материал, – отвечает он мне в волосы, – скоро экзамены.

- Какой ты зануда.

- Я реалист. Чтобы уехать, нужно поступить в колледж.

- Или... – отстраняюсь и невинно хлопаю ресницами. – Я просто заставлю комиссию выделить нам стипендию.

Парень закатывает глаза, а я усмехаюсь.

- Конечно, такой вариант тебе не нравится.

- Это неправильно, плюс нечестно, мы сами поступим, Ариадна. – Его поучительный тон должен выводить из себя, но я не испытываю злости. Пусть бросается нравоучениями, сколько ему хочется. Иногда мне кажется, что я нуждаюсь в подобного рода замечаниях и советах. – Так что забудь о своей силе и подумай о силе тригонометрии.

- Очень остроумно.

Мэтт садится и тянет меня за собой, облокачивается об изголовье кровати. А я кладу голову ему на плечо, прикасаюсь ладонью к его груди. Мэтт тяжело дышит, всегда тяжело дышит, словно ждет чего-то плохого, и сердце у него громко бьется. Но я уже привыкла.

- Хэрри хочет съездить на Рождественские каникулы к Дельфии, – говорит он.

- Это хорошая идея, – задумчиво отвечаю я и слышу, как Мэтт хмыкает.

- Думаешь? Что может быть лучше поездки посреди зимы неизвестно куда.

- Эта девушка спасла мне жизнь.

- Я видел ее, Ари. И в ее глазах было нечто такое... Нечто странное. Она спасла тебя, но я не уверен, что она действительно этого хотела.

- Какая разница? – Приподнимаю подбородок, чтобы посмотреть парню в глаза, и он тут же наклоняется ко мне ближе, я прохожусь кончиками пальцев по его шрамам. – Разве важно, хотела она меня спасти или нет? Я жива. Вот и все.

- Интересные ты вещи говоришь. – Ворчит Мэттью. – Что же тогда важно?

- Что твой брат хочет вырваться из Астерии на пару деньков. Было бы замечательно, если бы мы поехали вместе и навестили девушку, вернувшую мне душу.

- Она тебе понравилась? Я искренне удивлен.

- Зато я не удивлена, что тебе никто не понравился.

- Я ей не доверяю.

- И не надо. – Пожимаю плечами. – Пусть ей Хэрри доверяет, тем более что она явно засела у него в голове. Это так мило. Он постоянно о ней говорит.

- Мило. – Мэтт закатывает глаза, а я цокаю.

- Ну что опять?

- Мой брат в очередной раз втрескался, а ты называешь это милым. Это катастрофа.

Я смеюсь и толкаю Нортона в бок. Иногда он бывает невероятно невыносимым, но я выношу его, как бы странно и нелепо это не выглядело. Мы оба выносим друг друга.

- Все замолчи. – Я оставляю едва ощутимый поцелуй на его губах.

Собираюсь отстраниться, но Мэтт притягивает меня к себе и целует вновь, только не едва ощутимо, а пылко и настойчиво. Каждый раз, когда он обнимает меня, внутри что-то переворачивается, вспыхивает, я никак не могу научиться контролировать себя, едва Мэтт оказывается опасно близко. Он заключает меня в клетку, поставив руки по обе стороны от моей головы, но я рада такому заключению. Его губы касаются моих век, подбородка, шеи и ключицы, и я глубоко втягиваю разгоряченный воздух.

- Тетя Мэри уже услышала, как мое сердце сделало сальто.

- Ничего не говори, она подумает, что так на тебя действует тригонометрия, – между поцелуями отвечает Мэттью, а я прокатываюсь пальцами по его твердой спине.

- О да, она решит, что я впадаю в дикий экстаз от теорем и доказательств.

- Ты впадаешь в дикий экстаз?

Парень отстраняется, выгнув правую бровь, а у меня вспыхивают щеки, я растерянно морщу лоб, пытаясь придумать нечто правдоподобное. Но его нахальная улыбка сбивает с толку и обезоруживает, словно сильнейшее оружие, созданное специально против меня.

- Ты нарочно вгоняешь меня в краску?

- Конечно. Это мое любимое занятие.

- А мне казалось, твое любимое занятие – чтение занудных параграфов по биологии.

- Это на втором месте.

Мэттью скатывается на спину, притягивает меня к себе. А я удобно располагаюсь на его груди, прижимаюсь так близко, чтобы слышать неровное сердцебиение; мы лежим так некоторое время, наблюдая за переплетенными пальцами, и за тем, как темнота плавает по комнате, опускаясь на наши лица. По телу растекается приятное тепло. Мне всегда тепло, когда Нортон рядом. Когда я слышу его голос, я понимаю, что все в порядке.

- Я принес кое-что.