Смерть в облаках

– Начну сначала, друзья мои. Вспомним самолет «Прометей», вылетевший в тот самый злополучный рейс из Парижа в Кройдон. Я изложу свои идеи и впечатления, которые возникли у меня в то время, и расскажу, как они подтверждались – или претерпевали изменения – в свете последующих событий. Когда, незадолго до посадки в Кройдоне, к доктору Брайанту обратился стюард и тот отправился осматривать тело, я последовал за ним, поскольку подумал: кто знает, может быть, это по моей части… Наверное, у меня развит профессиональный инстинкт в отношении всего, что связано со смертью. Я подразделяю случаи смерти на две категории – те, что меня касаются, и те, что меня не касаются. И хотя последняя категория неизмеримо более многочисленна, каждый раз, сталкиваясь со смертью, я, подобно собаке, пытаюсь взять след. Доктор Брайант подтвердил опасения стюарда, но, естественно, без детального обследования он не мог установить причину смерти женщины. Именно тогда было высказано – месье Жаном Дюпоном – предположение, что смерть наступила в результате шока, вызванного укусом осы. В качестве подтверждения он продемонстрировал осу, убитую им незадолго до этого. Данная версия казалась вполне правдоподобной. На шее женщины виднелось пятнышко, очень напоминавшее след укуса – к тому же несколько человек видели осу, летавшую по салону. В этот момент я, к счастью, посмотрел вниз и заметил то, что можно было бы принять за тельце еще одной осы. В действительности это оказалось дротиком с оперением из черно-желтого шелка. И тогда на аван-сцену вышел мистер Клэнси, заявивший, что этим дротиком выстрелили из духовой трубки, как это практикуют представители некоторых туземных племен. Впоследствии, как вам известно, была обнаружена и духовая трубка. К моменту приземления в Кройдоне в моем сознании зародилось несколько версий. Когда я оказался на твердой земле, мой мозг заработал со свойственной ему эффективностью.

– Да будет вам, мусье Пуаро, – с ухмылкой произнес Джепп, – обойдемся без ложной скромности.

Бельгиец бросил на него укоризненный взгляд и продолжил:

– Прежде всего меня, как и всех остальных, поразила дерзость преступления, совершенного подобным образом, а равно и тот факт, что никто не заметил ничего подозрительного! Заинтересовали меня и два других момента. Во-первых, пришедшееся очень кстати присутствие осы. Во-вторых, обнаружение духовой трубки. В разговоре с моим другом Джеппом после судебного следствия я задался вопросом: почему убийца не избавился от трубки, просунув ее в вентиляционное отверстие в окне? Отследить происхождение дротика и идентифицировать его довольно трудно, но духовая трубка с сохранившейся на ней частью ценника – совсем другое дело. Напрашивается вывод: убийца хотел, чтобы трубка была обнаружена. Но почему? Только один ответ на этот вопрос представляется логичным. Если на месте преступления обнаружены отравленный дротик и духовая трубка, это означает, что убийство совершено путем выстрела этим самым дротиком из этой самой трубки. Следовательно, убийство совершено не этим способом. Однако, как показало медицинское обследование, причиной смерти, вне всякого сомнения, был отравленный дротик. Я закрываю глаза и спрашиваю себя: какой способ введения отравленного дротика в яремную вену является самым простым и самым надежным? Ответ очевиден: с помощью руки. И это объясняет, зачем преступнику требовалось, чтобы обнаружилась духовая трубка. Она была призвана навести на мысль о дистанции. Если это действительно так, убийство мадам Жизель мог совершить только тот, кто подошел бы к ее столику и наклонился бы над нею. Мог ли кто-нибудь сделать это? Да. Оба стюарда. Любой из них имел возможность подойти к мадам Жизель и наклониться над ней, и при этом никто не заметил бы ничего необычного.

– Кто-нибудь еще?

– Мистер Клэнси. Он единственный из пассажиров проходил в непосредственной близости от кресла мадам Жизель. И именно он выдвинул версию о выстреле дротиком из духовой трубки.

Клэнси вскочил на ноги.

– Я протестую! Это возмутительно!