Смерть таится в наслаждении!

– Представьте себе, в толпе мне удалось отстать от подруги, и я одна отправилась бродить по парку. Я будто впервые открывала для себя этот новый мир тенистых аллей и зеленых лужаек, откуда до меня доносились взрывы смеха и звуки музыки. Вальяжные мужчины прогуливались под ручку с расфранченными дамами. Я радовалась уже тому, что могу открыто глядеть на мужчин, ведь до той поры я выходила на улицу лишь в сопровождении взрослых, да и то предпочтительнее считалось, чтобы девушка шла, потупив взор. На меня тоже обращали внимание. Я, наверное, очень недурно выглядела в своей кофточке из розового китайского шелка и пунцовой бархатной юбке. Когда на меня обратил внимание один молодой человек, я одновременно обрадовалась и испугалась. Он был миловиден, широкоплеч и имел поразительно лучистые глаза, чем-то похожие на ваши, доктор… Он обратился ко мне с каким-то вопросом, я ответила невпопад. Оба засмеялись. Он взял меня за руку. С этого мгновения мои воспоминания носят фрагментарный характер. Мы уединились на лавочке, в тенистой аллее, и там я буквально набросилась на него, осыпала поцелуями, расстегнула ему сорочку и страстно гладила его крепкую шею и твердую грудь, на которой пробивалась поросль рыжеватых волос.

– Вы сказали "рыжеватых"? – вздрогнув, переспросил врач.

– Да, именно, он был рыж, как огонь, и такой веснушчатый. Он через силу удержал меня от дальнейших безумств лишь затем, чтобы предложить перейти в другой, более укромный уголок парка. В изнеможении, на подгибающихся ногах я поплелась за ним, на небольшой полянке за плотной завесой кустов опустилась на траву и… "А вдруг на нас нападут?" прошептала я робко. – "Не волнуйся, – гордо ответил он, раскрывая и кладя с собою рядом карманный нож. – В нашем квартале каждый мужчина умеет защитить себя и свою женщину!" Смешной и глупый мальчик!.. Как я его любила в ту минуту. Он так неумело поцеловал меня в нос и вдруг сразу навалился всем телом. Я испытала упоительные, непередаваемые ощущения проникновения в своей организм чужой, горячей и трепетной плоти, ее удары, скольжение и ускользание для того, чтобы вновь и вновь вонзаться в зияющую рану моего естества. Наверное, именно этих ощущений "запретного плода", тайком сорванного и оттого еще более желанного, мне и по хватает до сих пор. Именно потому я так люблю своего неказистого мужа, хоть он и в самом деле превеликий грубиян и гордец, что он своими выходками позволяет мне, правда нечасто, ощущать некое подобие того упоительного вечера в городском парке. Благодарю вас, доктор, – сказала она, беря сумочку, вы настоящий кудесник. После бесед с вами у меня становится легче на душе.

– Вы не закончили своего рассказа, – несколько резко произнес он. Что же дальше сталось с тем молодым человеком?

– С ним? – широко раскрыв свои крупные, выпуклые глаза, она изумленно похлопала ресницами. – Я… с ним больше не виделась. Честное слово!

– Это правда… – в задумчивости пробормотал доктор. – Чистая, истинная, но не святая, нет не святая правда. Что ж, у вас еще есть шанс снова встретиться с ним… во сне.

– Нет, не надо, – быстро сказала она, вставая. – Я, пожалуй пойду, мне пора.

– Уж не вас ли ожидает этот черный "мерседес"? – спросил он, глянув в окно. – Не думаю, что этот лысый и потный толстяк заменит вам пятнадцатилетнего юношу, сгорающего страстью. Как его, кстати, звали?

– Ло… не помню, кажется, Лоренц… Зачем вам это?

– Разве вы не понимаете, что именно это навязчивое воспоминание отравляет вам всю жизнь? – негромко сказал он, пристально гладя на нее.

– Он со мною каждый день и каждый час. Раздеваюсь ли я, моюсь ли, занимаюсь ли любовью, этот проклятый мальчишка повсюду рядом, чуть не плача, зашептала она. – Его глаза преследуют меня. Он мне страшен и… сладок. Я страшно боюсь его и в то же время хочу, и это все постоянно со мной.

– Я мог бы подвергнуть вас гипнозу с тем, чтобы удалить этот навязчивый образ. С вашего согласия, разумеется.

– Гипнозу? – это слово настораживает ее.

– Да, ваш супруг уже согласился на это. Ему также докучают какие-то детские образы.

– А… не может случиться, что я больше никогда не проснусь?

– Боже мой, какие глупости! – рассмеялся он. – Я дам вам установку на пробуждение от звука телефонного звонка и сам позвоню в тот же вечер. Один телефонный звонок – и вы оба навеки забудете про кошмары, которые мучают вас по ночам. Они ведь мучают вас, не правда ли?

– Да, каждую ночь… – дрожащим голосом произнесла она. – Делайте что угодно. Лишь бы навсегда освободиться от этого. Вы обещаете избавить меня от этих воспоминаний?

– Более того, – торжественно заявил доктор, – я клянусь вам, если этого не произойдет, вернуть деньги, полученные за лечение. Вы не верите?

Некоторое время она молчала в сомнении. Потом залихватски махнула рукой:

– Ах, черт с вами! Будь что будет. Усыпляйте меня док, да поживее. Я не могу больше ждать, все во мне так и трясется в ожидании ночи. Кстати, – она взяла в руки фотографию и рамке, стоявшую на его столе, – что это за девушка?

– Моя дочь, – просто ответил доктор.