Смерть стоит того, чтобы жить

Пробежки не помогали. Ледяной душ тоже. Не помогло и то, что он, как прыщавый подросток, дважды вынужден был самостоятельно сбросить напряжение. При этом он даже подумать не мог о том, чтобы заменить Кьяру кем-то другим и просто получить физическое удовольствие.

Ему нужна была именно она.

Джонатан стиснул зубы и ускорился. Он идиот. Полный придурок, отказавшийся от предложенного из-за не до конца самому понятных идей. И предложили в первый и последний раз. Пусть он поступил правильно, но совершенно по-идиотски! И теперь не мог решить, что делать дальше. Когда-то он прочитал -  мужчина понимает сразу, что встретил свою женщину, но еще некоторое время мечется, не желая соглашаться  на подарок мироздания. Но могло ли это произойти с ним?

Ведь он собирался пригласить Кьяру в свою труппу, и как это будет выглядеть? Требование особого отношения, пересуды, которые будут задевать, прежде всего, девушку; а потом, если вдруг у них так ничего и не получится, им придется расстаться не только как паре - он потеряет идеальную танцовщицу.

Джонатан развернулся и побежал в обратную сторону.

Чего он хочет больше  - офигительного, нереального секса - а другого с Кьярой и не могло быть - или лучший материал для создания совершенных постановок?

Неделю назад он бы об этом даже не думал, потому что никогда не ставил себя перед таким выбором: танец и работа хореографом были на первом месте. Но сейчас… Сейчас уверенности в правильности жизненных представлений уже не было. Джонатан давно не чувствовал себя таким растерянным.

Одно знал точно. Он будет рад увидеться с ней в понедельник.

Кьяра

Тим танцевал Судьбу.

Взяв за основу афро-джаз, он показывал судьбу не собственную, но человечества, зарожденного в тепле южного континента. Взлеты, падения, страхи и надежды. Музыкальные мотивы Африки затягивали в прошлое и вели нас по лабиринту предназначения; и этот стиль удивительно шел чернокожему танцору и еще больше подчеркивал его особую пластику.

Тим хаотично выбрасывал руки в разные стороны; делал плавную волну всем телом и вслед за этим резко двигал бедрами. За классическими джазовыми прогибами и поворотами следовали энергичные движения голыми пятками, выбивающими ритмы африканских барабанов. Он окунул нас в пьянящую атмосферу самобытного племени, и я почувствовала горячий песок под ногами, зной и запах пустыни, обещавшей смерть, но дарившей жизнь.

Мускулистое тело танцора покрылось бисеринками пота; как и другие девчонки, я не смогла удержаться от соблазна по-женски полюбоваться им, но мысли мои были совсем не о нем.

Джонатан. Я украдкой посмотрела на хореографа и тут же отвернулась. Мне было одновременно немного неловко и  жарко  на него смотреть. Особенно когда я видела, как он жестикулирует, как двигаются его губы. Потому что тут же вспоминала, что делали со мной эти губы и эти пальцы.

Со стороны по моему лицу ничего нельзя было прочесть - я пришла достаточно спокойной и подготовленной; практически, замороженной самовнушением. Но за внешней холодностью клокотала такая адская смесь сожаления и желания дерзить, что я старалась лишний раз не обращать внимания на Джонатана, чтобы не спровоцировать себя.

- Отлично, Тим,  - сказал мужчина, когда предложенная партия была закончена - Ты сумел сделать этот танец по-настоящему своим, и, в то же время, понятным зрителю. Мне понравилась Африка и твоя интерпретация истории человечества… Менять я ничего не буду, только сократим твой кусок до приемлемого для постановки предела. Пожалуй, ты выйдешь первым. Дальше пойдет «рождение». Дрейк, покажешь свой вариант, а потом продумаем связку. Кьяра, смотри внимательно на Дрейка - ты пойдешь следующей, и вам также надо будет какое-то время танцевать вдвоем.

Голос Джонатана на протяжении всей речи оставался холодным и даже равнодушным, впрочем, как и он сам сегодня, но когда хореограф произнес мое имя, я почувствовала, как голос дрогнул. Мне не было необходимости смотреть на него, чтобы понять - он не так уж спокоен, как хочет казаться. Точнее, совсем не спокоен. И даже если начнет сейчас хмуриться и ругать меня, что он и делал всю прошлую неделю, вряд ли я смогу обидеться. Собственно, теперь я понимаю, отчего он так злился.

Я постаралась сдержать улыбку.

Довела тебя? Ну-ну, ты еще не видел, что я придумала для «свободы».

Я внимательно смотрела на Дрейка, не понимая, как вписать в его новый балет стрип-пластику, а потом решила, что даже не буду пытаться. Я просто возьму его штурмом. И когда пришла моя очередь, поставила «Show must go on» и…

… замерла посреди темноты.

Пустота. Поглощающее ничто. Кто я? Ради чего существую? Чего ищу?

Изогнулась, пытаясь найти хоть что-то живое, настоящее позади себя, прикоснуться к теплу человеческой кожи, но поняла, что осталась одна.

Секундное помешательство и я сбрасываю оковы страха.

Мне не нужен никто, чтобы быть свободной.