Смерть под зонтом

– Где журнал? – сурово потребовал Ионатан Крюдешанк. – Отдайте журнал и уходите! Разве вы не видите, что я болен?

– Сейчас, сейчас! – Рейтер проворно вытащил из портфеля толстый журнал в лакированной обложке, тот самый, который нам с Дэрти показывал Хуго Александер.

– Выслушайте меня, Ионатан! – взволнованно попросил Рейтер. – Выслушайте и развейте мои сомнения! Речь о спасении моей души. Я был адвентистом, как и мой отец. После того, как стал у вас работать, я под вашим влиянием перешел в единственно истинную веру. За все эти годы я не пропустил ни одного богослужения. Да?

– Короче! – без излишней деликатности приказал Ионатан Крюдешанк.

– На чем основывается наша единственно истинная вера? На святых книгах Иеремии Александера, хранимых им в медном ковчежке. Вы всегда утверждали, что краеугольный камень нашего учения – собственноручные письма господина нашего Иисуса Христа. Да?

Эти фразы Рейтер словно выплевывал из себя с шипением, мелкими шажками наступая на Крюдешанка. Обеими руками он держал журнал, размахивая им перед носом банкира, будто обвинительным актом.

Побагровевший Ионатан Крюдешанк силился что-то сказать, но это ему не удавалось.

– Отдайте журнал и убирайтесь ко всем чертям! – наконец хрипло выдохнул он.

– Нет, сперва вы прочтите статью! – Рейтер не унимался. – Профессор Петерсен считается в своей области неопровержимым авторитетом. Он доказывает, что эти письма писал вовсе не господь наш Иисус…

Закончить предложение ему так и не довелось.

Сбросив с себя одеяло, взбешенный Крюдешанк сорвался с кровати и, одним прыжком достигнув Рейтера, вырвал у того из рук журнал.

– Вон! – кричал он, брызгая слюной. – Вон! Именно такие, как вы, повинны в том, что господь бог покарал Александрию!

Вытолкнув ошеломленного гостя из спальни, Ионатан Крюдешанк сердито захлопнул двери. Прислонившись к косяку, он в лихорадочной спешке прочел статью. На щеках проступили болезненные пятна, казалось, седые пряди волос задрожали от негодования.

– Шарлатан! – Он швырнул журнал в угол и, бросившись к шкафу, принялся натягивать поверх пижамы брюки и пиджак.

Все это произошло так внезапно, что он успел сунуть босые ноги в утепленные мехом башмаки, прежде чем Грегор Абуш загородил ему дорогу.

– Куда это, Ионатан?

– Надо ехать! Без промедления! Я докажу этому Петерсену, что он шарлатан! Все его утверждения – сплошная выдумка! Или же сам сатана ввел его в заблуждение. Я заставлю его опровергнуть эту ложь! Я ему покажу… – Ионатан Крюдешанк проглотил конец фразы.

– А ограбление банка тебя уже вовсе не интересует? – Грегор Абуш сказал это с ироническим вызовом.

Ионатан Крюдешанк, бросив на него исподлобья диковатый взгляд, сразу обмяк. Опираясь одной рукой о стену, он ощупью добрался до кровати и со стоном повалился на нее.

– Я болен! Разве ты не видишь, как я болен! Оставьте меня в покое! Меня сам бог покарал! Что вам обоим от меня нужно?!

– Мы пришли обсудить с тобой одну довольно-таки интригующую версию, – сказал Грегор Абуш, стараясь казаться не слишком заинтересованным. – Кое-что еще требует уточнения. Я надеюсь, что ты поможешь пролить свет на спорные вопросы… Но, конечно, если из-за состояния здоровья ты не сможешь нас выслушать…

Ионатан Крюдешанк внимательно оглядел начальника полиции, затем нехотя пробурчал:

– Должно быть, какая-нибудь чушь. Ну, валяй!

Грегор Абуш, подняв с пола журнал, раскрыл его на той странице, где была помещена реклама духов «Пармская фиалка».

– Вот главное вещественное доказательство, – сказал он. – Изображение флакона покрыто тончайшим слоем спрессованных ароматизированных частиц. Спустя некоторое время пыльца, прилипая ко многим пальцам, стирается. Но в тот час, когда почтальон принес журнал, и ты листал его, запах-то еще был сильный.

– Ну и что? – Ионатан Крюдешанк пожал плечами.

– Об этом попозже, – продолжал Грегор Абуш. – Сначала постараюсь уточнить, что происходило в твоем доме в день ограбления банка. Пришел Ричард Бейдеван. Сразу за ним пришел почтальон. Он принес бандероль с журналом и пластинку с записью «Мессии». Продолжая разговаривать с режиссером, ты перелистал журнал и наткнулся на статью профессора Петерсена. Прочесть ее ты не успел – помешал приход Рейтера. Он так настойчиво просил журнал, что ты не смог отказать. Особенно потому, что тебе была дорога каждая минута.

Рейтер прощается. Сразу же раздается телефонный звонок. Ты входишь в кабинет, где стоит телефон, и закрываешь за собой дверь.

Спустя мгновение, Ричард Бейдеван, услышав шум автомобильного мотора и полагая, что вернулась Tea, выбегает на улицу. Там нет ни Теи, ни машины. Ричард Бейдеван возвращается в гостиную и терпеливо ждет, пока ты закончишь говорить по телефону. Сквозь закрытую дверь он ясно улавливает твой голос и догадывается, что ты разговариваешь с Оливером Дэрти насчет условий, на которых согласен предоставить помещение банка для съемок фильма.

Минут через двадцать ты, вернувшись в гостиную, сообщаешь Ричарду Бейдевану, что Дэрти просит его к телефону, дабы подтвердить условия вашей сделки. Режиссер берет трубку, но абонент уже отключился.