Смерть под псевдонимом

Прежде чем продолжить, она бросила взгляд на книги, ровными рядами заполнявшие ближний стеллаж: Надежда знала, что ничто так не помогает составить мнение о человеке, как его домашняя библиотека. Особенно ее отсутствие.

В этой библиотеке большинство книг было посвящено Отечественной войне 1812 года, истории Наполеона и всему, что связано с этой темой. Были здесь толстые исторические монографии, были сборники статей, мемуары участников войны, и русских, и французов, были и художественные произведения на ту же тему, от «Войны и мира» до «Рукописи, найденной в Сарагосе».

Имелись в большом количестве и книги на французском, названия которых Надежда не смогла прочитать, но догадалась, что они посвящены той же теме.

«Ну, ясно! – подумала она. – Эта Неклюдова – историк, и тетрадь в коленкоровом переплете нужна ей, чтобы написать очередную статью о войне с Наполеоном…»

– Дайте же, дайте же мне! – воскликнула Алевтина Сергеевна и потянулась к заветному пакету.

– Э, нет! – остановила ее Надежда. – Не все так просто! Если хотите получить рукопись – выслушайте мои условия…

– Вы хотите денег? – процедила Неклюдова. – Я отдам вам все, чем располагаю, но у меня их не так уж много…

– Нет, мне не нужны деньги! – отмахнулась Надежда. – Мне нужна информация! Как вы познакомились с Кондратьевым, как узнали, что у него есть эта рукопись, как договорились с ним… и почему эта рукопись так для вас важна?

Надежда хотела хоть что-то узнать о загадочном писателе, но больше всего ее интересовало, почему он придавал такое большое значение тому, чтобы старинная рукопись попала к Неклюдовой. Даже оставил это распоряжение в числе распоряжений о собственных похоронах.

– Почему для меня важна эта рукопись? – Алевтина Сергеевна уцепилась за последнюю фразу. – Да потому, что я хочу очистить имя своего предка от клеветы! Хочу смыть позорное пятно со всей своей семьи!

Надежда слушала ее с явным интересом, так что Алевтина Сергеевна приободрилась и приступила к рассказу.

– Фамилия наша старинная, по семейному преданию наш отдаленный предок Гавриил Иванович приехал в Россию из Литвы при великом князе Василии I Дмитриевиче. Гавриил Иванович получил прозвище Неклюд, что значит молчаливый, необщительный человек. От него и пошел дворянский род Неклюдовых.

Потомки Гавриила Неклюдова верно служили великим князьям московским, а потом и царям. В пятнадцатом веке воевода Федор Васильевич Неклюдов оборонял город Алексин от хана Золотой Орды Ахмата. Во время Смуты Роман Неклюдов прославился, обороняя от поляков город Пустомышль. После воцарения Романовых род Неклюдовых приходит в упадок, его представители больше не занимают видных постов, но упоминаются в летописях как судьи и дьяки, а большей частью применяют свои способности на военной службе.

Так продолжалось до девятнадцатого века, когда в пределы России вторгся Наполеон со своей Великой армией, как тогда говорили – «с двунадесятью языками». Мой предок Гавриил Неклюдов, названный так в честь основателя рода, служил тогда в чине поручика и хорошо показал себя в первые месяцы войны.

Армия Наполеона быстро двигалась в глубину России, еще немного – и она могла подойти к Москве. И тогда генерал Фигнер, будущий герой войны, задумал необычную и рискованную операцию. Он поручил моему прапрапрадеду с небольшим отрядом пробраться в расположение наполеоновских войск, проникнуть в штаб императора и убить его. Фигнер не сомневался, что с гибелью Наполеона наступление Великой армии прекратится и французы вместе со своими многочисленными союзниками покинут Россию.

Алевтина Сергеевна закашлялась. Надежда налила ей воды. Алевтина благодарно кивнула ей и продолжила:

– В помощь Неклюдову генерал дал подпоручика Новосильцева и несколько солдат и нижних чинов. Надо вам сказать, что оба молодых офицера были давно знакомы и даже дружили, хотя Новосильцев происходил из богатого и знатного рода.

В один из последних дней октября мой предок со своим небольшим отрядом покинул расположение русских войск и тайными лесными тропами двинулся навстречу французам. Один из солдат в отряде, денщик моего предка, был уроженцем тех мест и хорошо знал все пути и дороги. Однако, несмотря на это, отряд попал в засаду. Все были перебиты или попали в плен к французам, и к своим вернулся только Новосильцев, так что все дальнейшее известно только с его слов.

Новосильцев доложил Фигнеру, что поручик Неклюдов с первых дней похода не верил в успех предприятия, неоднократно говорил, что проникнуть в штаб Наполеона им не удастся, да и грешно поднимать руку на этого великого человека, который принесет в Россию свободу и просвещение. Патриотически настроенный Новосильцев пресекал такие разговоры, и вскоре Неклюдов их прекратил. Однако, как только впереди показались первые французские разъезды, Неклюдов тайно от Новосильцева послал к ним своего денщика Афанасия. Афанасий вскоре вернулся, и уже на следующий день отряд Неклюдова попал в засаду. Все солдаты, кроме Афанасия, были перебиты, Новосильцеву чудом удалось бежать, а Неклюдов с денщиком ушел к французам.