– Время потянуть? Зачем? – не поняла Макаренко.
– Как зачем? Чтобы в живых остаться, чтобы потом изменить ситуацию под себя. Не хочешь? Я же не за себя беспокоюсь, а за тебя! Что мне мешает сейчас тебя убить, после перестрелять, кого мне надо, а потом сказать, что это сделала ты, а я лишь пришел слишком поздно, чтобы предотвратить эти убийства? – лжемайор вновь ядовито засмеялся. – Так что? Хочешь умереть и забрать с собой мальчишку? Или еще побрыкаешься?
Холодное тусклое солнце уже поднялось позади девушки. Маленький шар иногда скрывали легкие, прозрачные облака. Макаренко долгих пять минут напряженно стояла посередине крыши, сжимая автомат и раздумывая. Нет! Так она никогда не отомстит, а если выполнит просьбу незнакомого лжемайора, то есть шанс. Мизерный, но есть!
– Еще побрыкаюсь! – буркнула девушка, и Спасский опять рассмеялся.
– Ну, вот. Все по порядку! Все как и должно быть! Умница! А теперь расчехляй снайперку и иди к краю. Я скажу, кого надо убить, а если рыпнешься, первым умрет мальчонка. Ясно?
Сова молча кивнула, подняла сверток с СВДС и пошла к краю крыши, с которого открывался вид на вокзал нефтяников. Время перевалило за десять утра, поэтому народ потихоньку просыпался, но на крышу, понятно, никто не смотрел, поэтому Софья встала в полный рост, пока собирала винтовку. В пяти шагах справа пристроился и лжемайор. Девушку он не боялся. Пока пацану будет угрожать смерть, он, Спасский, в безопасности. Его светло-серые глаза-льдинки вперились в территорию вокзала.
– У них традиция, – наконец, сказал он. – После сильной попойки ходить вместе по нужде. Так якобы меньше качает. Естественно, будут и охранники, но они обычно тоже прикладываются, когда атаман в отключке. Хаос порождает хаос. И мне это отребье во главе приличной банды уже надоело. Надо что-то менять, и, пожалуй, стоит начать с них. – Пока мужчина говорил, Сова обернулась и обеспокоенно посмотрела на Руслана, потом на Спасского.
– Вы же его все равно убьете.
– С чего ты взяла? Мне нравится порядок, а он требует дальновидности. И он, и ты участвуете в моих дальнейших планах по благоустройству этого забытого богом мира. Так что, если не будешь брыкаться, то у вас обоих есть все шансы не только остаться в живых, но и нехило подняться.
– Как? – поинтересовалась девушка. Ее переполняла ярость, но Сова поспешила скрыть ее. С этим страшным человеком лучше играть по его правилам. По правилам лжи.
– Это не столь важно сейчас. Верно? – Константин скосил холодные колючие глаза на девушку. – Ведь ты можешь решить во всем этом не участвовать. Ты же у нас «правильная», а такие людей просто так не убивают. Но уж ладно, скажу, может, это подтолкнет тебя в мою сторону. Наведет порядок в твоих мыслях. Ты – снайпер, а это очень много значит, ты можешь с пользой послужить общему делу.
– Общему делу? – недоверчиво переспросила Сова.
– Я собираюсь здесь все изменить, – мужчина обвел рукой Ярославль. – И не только здесь. Хочу объединить нефтяников и рыбаков с охотниками, а также вернуть «Приют» с детишками и навестить Иваново. Потом, может, и до Вологды доберемся. С твоим умением я смогу убирать неугодных или слишком опасных противников, а это дорогого стоит.
– А мальчик?
– Он, как и все мальчики и девочки, отправится в «Приют», где из них сделают сильных людей, как и задумывалось. У меня нет причин рушить этот мир, поверьте. Я хочу лишь устроить место, где можно жить без страха и опасностей. Я хочу навести здесь
– И для этого ты убил моего отца? – прошептала Софья, сверля взглядом лжемайора.
– Я не говорил, что ты гарантированно согласишься, – тот развел руками и растянул тонкие губы в злорадной ухмылке. – Я лишь предположил, что может быть. А если хочешь продлить минуты жизни себе и этому пацану, тогда стреляй. Во-о-о-он в них!
Спасский указал пальцем вниз, где из вокзала вышли двое в окружении охранников. И атаман, и его друг, батюшка, шатались. Григорий обнимал Арушукова и что-то рассказывал ему, размахивая свободной рукой. Охранники же не очень и старались. Кого-то вырвало с крыльца, кто-то разговаривал с проходящим мимо мужиком. В общем, как и предвидел Руслан, который, кипя от злости, бешено извивался в руках бородача, новогоднее утро принесло лишь слабость и уныние и желание напиться вновь. Атаману было явно не до речей Григория, его тоже вырвало со ступенек.
– Если тебе будет легче, то думай, что ту экспедицию, в которой я участвовал, снарядили эти двое. Такой порядок тебя устроит? Месть будет сладка?
Сова беззвучно подняла винтовку к плечу и направила на людей внизу.
– Нет, Сова! – тихонько пролепетал Руслан. – А как же я? Они же должны рассказать обо мне…
– Они не знают, мальчик, – сухо оборвал его Константин. – Единственный, кто может знать, – Кизляк. Это мне сказал Черноморов во время рейда по окрестностям, когда погиб ее отец. Сказал, что старый хрыч как-то там экспериментировал над детьми. Вот только злобные детишки его угрохали пару месяцев назад. Так ведь?