Смерть обреченных на жизнь

— Как пожелает, моя госпожа. Первые мои воспоминания относятся к возрасту четырех лет. Я вспоминаю себя в поместье матери. Насколько мне известно, меня туда отправили через десять дней после рождения. У меня была няня, ее звали Полин. Она воспитывала меня до четырех лет. Когда мне исполнилось четыре, ее уволили.

— Что она натворила? — удивленно спросил Касиано.

— Это не она, это я. Мать посчитала, что я достигла возраста, когда пора всерьез браться за мое воспитание. Она решила, что Полин за четыре года слишком привязалась ко мне, и не сможет воспитывать меня в строгости. Как сказала моя следующая няня, «Полин не достаточно развивала во мне послушание». С этого момента каждый год мне меняли воспитателей. Мать считала меня слишком хитрой и коварной, для того, чтобы за год размягчить сердце самого строгого воспитателя. Создатель знает, первое время я пыталась. Тянулась к новым людям, привязывалась к ним, но с годами я стала понимать, что лучше держать дистанцию, тогда не будет боли расставания.

— Мона, но чем объясняла твоя мать необходимость воспитывать тебя в такой строгости? — не выдержав, перебил ее Касиано. — Насколько мне известно, остальные ее дочери воспитывались вполне обыденно.

— Она говорила, что это единственный способ сдерживать во мне темную сторону моего отца, и всего что мне досталось от Фоли. — На лице Хулиана не вздрогнул ни один мускул. Касиано затрясло от гнева.

— Мона, а ты знала, кто твой отец?

— Конечно, сестры с раннего детства давали мне понять, что я недостаточно Куори, потому что являюсь отродьем Борджиа.

— Создатель! — выдохнул Дэймон. — Почему же ты не сбежала к Фоли?

— Для того, чтобы сбежать надо обладать силой воли, умением принимать решения. А меня учили только послушанию и подчинению. Хотя, однажды…. Когда мне было восемь, я заявила матери в один из ее приездов в поместье, что хочу жить со своим отцом, раз я не нужна ей. Мне предоставили всевозможные материалы о Корине Хулиане и предложили сделать собственные умозаключения. Из этих материалов я узнала, что мой отец один из самых могущественных людей нашего мира. Он сильный, умный, властный, жесткий, беспощадный… Можно перечислять до бесконечности качества, которые позволяли ему владеть всем, что он только пожелает. В том числе, он мог бы пожелать забрать меня…, если бы я была ему нужна. Но он не пожелал меня забрать к себе, он даже не пожелал взглянуть на меня. — Произнося эти слова, Морган смело смотрела в глаза Хулиану. — Через неделю мать снова приехала в поместье, и сказала, что если я не передумала, она готова отправить меня к отцу…. Я отказалась. Я решила, что если не нужна в равной степени ни одному из своих родителей, то лучше оставаться там, где я знаю, чего ожидать. — Повисшая тишина, была готова взорваться в любую минуту. И вдруг за окном раздались сильнейшие раскаты грома. Окна засверкали всполохами молний и зазвенели от грохота.

— Что-то погода портиться, — нахмурился Яго.

— Давно, я не видел такой грозы, — покачал головой Дэймон. Застучавший по откосам окон дождь нарушил весящую тишину.

— Морган, мне очень жаль. — Тихо произнес Касиано.

— В этом нет твоей вины, — покачала головой Мона. — Не знаю уж, что произошло с моими родителями, но твоей вины тут нет.